тот рассказ, как светлячок на свет,Надев военный головной убор,
Пришел мой польский легендарный дед,
В зубах сжимая крепкий «Беломор».
Дед вспоминал своих друзей,
С которыми он шел в атаку,
И День Победы, майский день,
Тот день, когда впервые плакал.
С ним пра-бурят смахнул слезу,
Целуя в щеку бабушку-гуранку.
Он вспоминал Гражданскую войну
И боевую крестницу – тачанку.
Херсонский цыган стал шутить,
Всем родственникам запрещая слезы,
И утверждал: «С улыбкой надо жить!
И обнимать плакучие березы».
Стесняясь, дед-башкир молчал,
Всем предлагая фирменный чак-чак.
А бабку-украинку обнимал
Мой белорусский прадед офицер-моряк.
– А кто же я? Вы разных все кровей!
Замолкли предки, мной поражены.
Лишь усмехнулся пра-еврей:
«Ты русская, такая же, как мы!»
Мама тогда очень смеялась и говорила, что чересчур развернутый у Полины получился ответ и не стоит в принципе реагировать на бестактные вопросы. Но стихотворение похвалила и даже показала школьному учителю по литературе в надежде на похвалу. Тот, правда, не оценил детский порыв, чем расстроил больше маму, чем дочку, но факт есть факт: мама гордилась любыми достижениями дочери.
Мама очень верила в нее, и Поля старалась ее не подвести. Добавляли груза ответственности мамины причитания, которые Полина слышала каждый день с того самого часа, когда ушел папа, то есть сколько себя помнила: «Всю свою судьбу я, Полиночка, на тебя положила, ты должна теперь прожить свою жизнь и за меня, и за себя, не повторив моих ошибок». Бывало и такое высказывание: «Ничего себе, все тебе, все тебе, жизни у меня и не было, положила я себя, только чтобы ты хорошо жила».
Если в детстве Полине было очень жаль маму после таких причитаний и она со слезами отвечала, что обязательно проживет жизнь лучше, то чем дальше, тем сложнее становилось отношение к маминым словам. Вот вроде и ничего такого мама не говорит, вроде от любви большой, а почему-то делается тошно. Словно бы с детства на Полю повесили кредит, который она должна выплачивать всю жизнь. И брала кредит вроде не она, а отказаться от него невозможно. К тому же чем взрослее становилась Полина, тем больше требований у мамы появлялось к ее «лучшей» жизни. Обязательно высшее образование, никакой школы, работать надо только в университете, там престижнее, а уж замуж один раз и на всю жизнь. Требования к будущему спутнику жизни были настолько запредельными, что Полина была уверена, что таких людей не существует в природе. Ее детская мечта стать следователем была растоптана матерью и уничтожена как не выдерживающая никакой критики.
Все студенческие вечеринки оказались под запретом как потеря драгоценного времени, а все мальчики «хотели одного». Все подружки шалавы, которые «в подоле принесут, а тебя обязательно предадут». В итоге замужние одногруппницы уже катают
