восторга.
Молодой прибыл сюда сразу после севастопольского училища. Салага, думал, едет на советский север, а попал на другую планету. Из города раскалённых белых камней, пропитанных бензином и йодом, многолюдного, узкого, суетливого – в бескрайний простор тундры и холодного моря, где тот же йод, но приглушённый, смешанный с грибами, мокрым мхом, и ваксой с собственных ботинок. Он стоял на краю скалы, вдыхал отравленный севером воздух и гнал напитанную им кровь по венам в мышцы, пропитывался, врастал. Этот воздух только раз пусти в лёгкие – не забудешь никогда. Спроси кто у лейтенанта Виноградова, был он в жизни счастливее, – ответит: "Пока нет".
Сопка, на вершину которой они забрались, оказалась кратером, заполненным прозрачной водой. Дальний край озера терялся в дымке, а слева от них выдавался каменистый мыс. Волков склонился к уху Шумилова и еле слышно прошептал:
– Провала нет.
– Какого провала? – так же тихо переспросил Виктор.
– Мы на Двуглавой, посередине должен быть провал. Мы его снизу видели. Где он? И откуда вообще вот это всё? Сопка не была такой большой, когда мы на неё поднимались.
Шумилов не ответил, и Волков задумчиво потёр переносицу.
– Ладно, чего гадать? – сказал он. – Дымом с этой стороны тянуло. Сань, дымы оттуда?
Саня кивнул и первым поскакал по валунам.
– Эй, архар2, помедленнее! – зычно крикнул Шумилов. – Камни скользкие. Улетишь – тащи тебя потом на горбу!
Только сказал, как Саня покачнулся, взмахнул руками, хватаясь за воздух. Волков закатил глаза, Шумилов зло сплюнул. Лейтенант сверкнул крепкими зубами. "Всё штатно, товарищи офицеры!", – махнул он рукой и спрыгнул на следующий камень.
Запах горящего дерева усилился. Волков переломил ружьё и загнал в ствол недостающий патрон.
– Бережёного Бог бережёт, – сухо ответил он на удивлённый взгляд лейтенанта.
Шумилов потянул носом.
– Рыбу коптят, – сказал он.
У молодого громко заурчало в животе.
За краем скалы висела растянутая на кольях сеть с красными деревянными поплавками. Дальше, на сосновом пне в человеческий рост, торчал небольшой сруб с двускатной крышей.
– Это что за избушка на курьей ножке? – Саня в изумлении уставился на опытных товарищей.
– Лопарский лабаз3, – разрушил сказку Волков и убрал ружьё за спину. – На свае, чтобы не отсыревало, и медведи не растащили. Идём, лопари4 народ мирный.
За амбаром на широком уступе под самой скалой стояла добротная бревенчатая изба, крытая дёрном. Таким же дёрном зеленела крыша низкого домика со скошенными стенами на берегу. Посреди каменистой площадки горел костёр, а из маленького сарая за ним исходил восхитительный пряный запах копчёной рыбы.
– Ни собак, ни оленей, – задумчиво сказал Волков.
– А
Горный баран, в Заполярье не водится
Бревенчатое строение на сваях для хранения продуктов
Устаревшее русское название саамов, отсюда и Лапландия
