в родительской лавке – сначала неполное время, потом постоянно, – Дейзи и этот старик крепко подружились. Она знала, что раньше он жил в Германии, но десять лет назад уехал оттуда по причинам, о которых не распространялся. В ее семье решили, что он еврей, а затем постепенно уяснили, что человек он высокообразованный: беседовал с Дейзи о вещах, недоступных пониманию ее родителей. У нее сложилась привычка читать в ожидании покупателей газеты, и когда какая-то фотография или заголовок ставили ее в тупик, она обращалась за разъяснением к терпеливому Фишеру. Так она стала узнавать про звезды и галактики, про древние цивилизации, про то, как зарождались языки и математика, и другие несчетные захватывающие вещи. Он обсуждал с ней жизненный цикл лягушки, рождение бабочки, старался объяснить принцип полета птицы и аэроплана, причину того, почему даже тяжелый дредноут не идет ко дну от собственной тяжести. Однако в эти дни все их беседы посвящались единственной теме – возможности войны.
Сейчас, глядя на пожилого джентльмена, Дейзи впервые усомнилась, так ли он стар. Какие ужасы он пережил, что побудило его покинуть родину и переехать в другую страну, не мешавшую ему верить на свой манер? Он каждый день заглядывал в лавку за газетой или за съестным и был безупречно одет: воротничок, галстук, шляпа, в холодную погоду перчатки. У него были собственные твердые правила, собственное достоинство. Она ласково улыбнулась ему:
– Вряд ли вас заинтересуют свадебные фотографии и списки приглашенных, но вот здесь… – Весело на него взглянув, она решила, что его привлечет скорее крикет, чем футбол… – Обратите внимание на результаты крикетного турнира и на рецепт капустного супа.
– Значит, сегодня ни войны, ни слухов о войне, Дейзи?
– Бог миловал! Хотя мой брат Сэм – тот, который служит в армии, сами знаете, еще с прошлого года твердит, что войны с Германией не избежать, – советует мне подумать о том, чем я смогу помочь обороне.
– Что же вы решили, юная Дейзи?
Она уныло покачала головой:
– Наверное, устроюсь на фабрику, как Роуз. Более интересная работа – это для умных девушек с образованием.
– Кому-то все равно придется торговать газетами – хоть с пятнами от джема, хоть без.
– Это было яблочное варенье. Мама пекла пирожки для нашей вечеринки. Вы уж нас извините, мистер Фишер. Я ценю ваше мнение, мне дороги наши покупатели, но резать сыр и взвешивать чайный лист – не слишком захватывающее занятие, вы не считаете?
Старик сложил газету.
– Наступит день, когда вы поблагодарите бога за эту удобную повседневность. Как я люблю наши с вами беседы! Надо будет попробовать капустный суп, тем более что у меня пристрастие к капусте. Всего доброго!
И он, учтиво приподняв шляпу, покинул лавку. Дейзи проводила его задумчивым взглядом. Странный все-таки человек для Дартфорда…
Наступит день, когда я буду рада заняться чем-то обычным? Сомневаюсь, мистер Фишер. Что пережили вы сами? Дейзи вспомнила их серьезные беседы и те чудесные явления,
