за «1-й уровень», всплыла подсказка:
Повышение уровня открывает для чистильщика новые возможности, однако учитывается при упокоении опустевших оболочек.
Внимание! Чем слабее для чистильщика упокоенный, тем меньше вероятность получения награды.
– У-э! – В дверь снаружи поскребли, Виталий требовал внимания.
Покупать я ничего не стал, универсальные кредиты потратить всегда успеется.
А вот зомби, упокоив которого, я получу еще, может и уйти.
Глава 5. Одна старушка – копейка
В коридоре продолжал топать и урчать неупокоенный Виталик. Я сорвал с кровати шелковую черную простыню и выволок вторую тумбу в коридор.
Окровавленный зомби повернулся на движение, и я не поверил глазам, увидев его профиль:
Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 93%.
Черт, похоже, повышенная регенерация имеется не только у меня – Виталий успел восстановиться! Хорошо, что нельзя то же самое сказать о его зрении, зомби реагировал на звук, но все еще меня не видел.
На цыпочках я двинулся к нему, как тореадор к быку, разворачивая на ходу простыню. Шаг… второй… главное, бесшумно, только не шуметь… Вот он, момент! Выждав секунду, я рванул вперед и, резко вскинув руки, накинул тряпку ему на башку, рассчитывая опутать зомби, как сетью, повалить и размозжить голову тумбой, но это оказалось не так просто – мужик замахал руками, вырываясь.
Я зашел с другого бока, но Виталий-зомби резво ринулся ко мне – я едва успел выставить простыню и спеленать его. Упали мы вместе, его челюсти клацали под тканью, а я работал локтями и коленями, бодал проступившее под простыней лицо. Хватка зомби на миг ослабла, я вырвался и метнулся к тумбе.
Виталий сдернул тряпку, но еще не встал. Было не до рефлексий, так что я обрушил тумбу на его голову, вынужденный смотреть, как угол деформирует череп и теменная кость входит в мозг, а колени зомби подламываются. Меня затошнило, но хотелось уже закончить начатое. Подняв тумбу трясущимися руками, я снова бросил ее на жертву. Удар смял лицо, вдавил его в череп, но Виталий продолжал функционировать – урчание зазвучало громче.
Чувствуя, как по жилам поднимается жар и начинает кружиться голова, я набросил на него простыню и ударил тумбой по темечку. Сдох?
В темноте что-то шевельнулось. Резко выматерившись, я вскочил, посветил фонарем и стащил с тела бездушного простыню. Увиденное меня, мягко говоря, не обрадовало. Когда мне вырезали жировик на ноге, я вырубился прямо на операционном столе. А тут – кровь, кишки, мозги по стенам. Одним словом, Виталик.
Уведомление выскочило, когда он затих:
«Одна старушка – копейка, сто – уже рубль», – вспомнилось некстати, я истерично расхохотался и тут же осекся, замутило, голова налилась свинцом. Привалившись к стене, я сполз, пытаясь не вырубиться. Спазмы снова скрутили желудок, но блевать было нечем.
«Крошка моя, я по тебе скучаю… – доносилось из номера. – Я от тебя письма не получаю. Ты далеко и даже не скучаешь…» От слов песни сердце
