волосы за уши. Сглатываю от страха, такого, когда вот-вот и тебя накажут хлыстом, чтобы доказать, что ты вещь…
Думаю. Думаю…
Если он такой романтичный, может он и есть мой шанс, который я так долго ждала.
– Тебе не по карману, – как там учили. Набить себе цену? Терять мне нечего, иду Ва-банк.
– Ты плохо знаешь мой карман, – ухмыляется он, и словно ждет, что я расплывусь в дебильной улыбке. Сяду на колени и начну отсасывать? – К тому же с утра может ты и сама захочешь мне заплатить.
Он играет мускулами груди, но я не двигаюсь. Оцениваю варианты развития событий. На что я готова, чтобы не быть уличной проституткой. На что я готова, чтобы обрести свободу. Готова ли продать себя первому встречному? Или раньше не стоял вопросы цены.
Я не верю в сказки. А вот в тупых мужиков, готовых прощаться с огромным баблом ради шлюх, очень даже.
– Сколько? – начинает он лезть в карман. Достает пару купюр, которые я и в глаза-то никогда не видела. – Штука?
– Это только, чтобы посмотреть, как я раздеваюсь, – включаюсь в игру, хотя страшно. Он довольно крупный. Решит изнасиловать, придется биться на смерть. Я уже два раза в больнице лежала. Посматриваю по сторонам, пока он переваривает, продолжая рассматривать мое лицо. Мне хочется прикрыть его ладонями, чтобы оно так не пылало.
Он хмурится, потом хочет протянуть руку, коснуться щеки, но я с размаху шлепаю его. Вот еще. Пусть заплатит сначала.
Он хмурится, выгибает бровь.
– А может так? По-дружески. Я же понравился тебе?
Какие мы проницательные. И наглые.
– Кушать мне нравится больше.
Он стискивает челюсти и уже выпрямляется, достает пачку покрупнее.
– Ладно, – судя по всему, я хожу по краю, потому что он теряет терпение. Раздраженно: – Пять? Десять штук?
– Я шла к клиенту, который заплатит мне двести тысяч фунтов, – отшагиваю, он наступает. – Уверен, что сможешь перебить цену?
Вздрагиваю, когда он начинает хохотать.
Его смех разливается по пустой автостоянке и приятными волнами проникает в сознание. Хороший такой смех, мужской, искренний. Наверное, только так и могут смеяться русские люди.
Пытаюсь очухаться от гипноза и дергаюсь, когда его лицо оказывается в пару сантиметрах. Снова вдыхаю смесь запахов алкоголя и богатства.
– Ты ходишь в порванных кроссовках, украденной мужской кофте, но утверждаешь, что тебе платят двести штук. Я похож на идиота?
Ну… учитывая, что все еще здесь. Похож.
– Не я бежала за тобой, – пожимаю плечами. Последний шанс на свободу. Повезет ли? Собираюсь развернуться, но его длинные, с ровными отполированными ногтями пальцы больно впиваются в плечо.
Расслабляться нельзя. Если что, врежу с ноги по уху. Растяжка хорошая. Дотянусь.
– Ты хоть представляешь, что ты должна уметь за такие бабки? И сколько раз это делать?
– Тебе виднее.
Дергаюсь, но он подтягивает ближе, рассматривает
