надеялась на то, что он не вернется.
Иногда мне казалось, что Доминик так же не особо хотел знакомиться с моей мамой. Он ненавидел моего отца, а к остальным моим родственникам, в том числе и к маме, относился с безразличием. Вернее, так, будто их вовсе не существовало, но он сам разузнал про отчима услышав, что тот угрожал моей маме. Может, у Доминика с ней все же могут сложиться нормальные отношения.
– Это хорошо. Чем дальше он, тем лучше, но, наверное, я еще некоторое время все же поживу с мамой. Ей сейчас нужна поддержка.
– Как долго?
– Может, несколько дней. Или недельку. Вообще, возможно, пару месяцев, – я лукаво улыбнулась. – Но это же хорошо. У тебя появится шанс поухаживать за мной. Будешь приезжать за мной перед университетом и еще звать на свидания. Будешь опять меня добиваться.
Вместо ответа Доминик подхватил меня на руки и уже через мгновение положил на кровать, тут же нависая сверху. Полотенце было сорвано и отброшено в сторону и грубые руки парня по-собственнически легли на мое тело. Сначала прикосновение легкое – его руки оказались на моей талии, но уже от этого жар скользнул по коже.
– Доминик… – прошептала, нет, уже простонала его имя, когда губы парня коснулись моей шеи, а одна из ладоней сжала грудь.
– Бл*ть, хочу тебя, – хрипло. Спускаясь жесткими, но такими обжигающими поцелуями ниже и уже вскоре губами касаясь груди. Прикусывая сосок, этим причиняя легкую боль, но тут же ощутимо проводя вокруг него языком, из-за чего по телу пробежали импульсы, а перед глазами заискрилось.
Глава 3. Страх
Сознание покрылось плотным, но, из-за всколыхнувшегося безумия этой близости, рванным туманом и перед глазами все поплыло. Тело горело и мне казалось, что я сойду с ума от этого жара. Сгорю в нем и превращусь в пепел, ведь прикосновения Доминика подобны тлеющим углям, испепеляющим кожу и оставляющих после себя ожоги – его личное клеймо. Ни одной секунды чтобы прийти в себя и ни одного лишнего вдоха. Все на пределе и на грани, которые мне, как всегда, невыносимо трудно выдержать, а Моно уже напоминал чудовище с неутолимым голодом и с каждым мгновением все настойчивее напирал. Прижимал меня к кровати и я так отчетливо чувствовала его тело. Вес, дурманящий запах, сталь мышц и до предела возбужденную плоть, ощущающуюся даже сквозь плотную ткань джинсов.
Прикосновения более жадные, острые и порочные, а поцелуи безумнее.
Его грубая ладонь сжала бедро и от этого по телу пробежали импульсы, собираясь внизу живота всполохами, а, когда Моно вновь поцеловал мою грудь, прикусывая сосок, я поняла, что вовсе пропала. Была окончательно подчинена Домиником и так беспрекословно подчинялась его жажде.
Создавалось ощущение, что время остановилось и во всем мире не существовало никого кроме нас двоих. Только я, Доминик и эта ночь.
Лишь в то мгновение, когда он подхватил меня под коленками и потянул немного вниз – к себе ближе, я, услышав звук расстегивающегося ремня, вспомнила о том, что в квартире мы были не
