style="font-size:15px;"> Шаги замирают у запертой двери. Сердце перестает биться.
С той стороны дергают ручку. Сначала легко. Видно, не понимая, что происходит. Потом все сильнее и сильнее.
Я не дышу, смотрю, не отрываясь, как ходит туда-сюда ручка двери. Самое страшное зрелище на свете, честно-честно! Куда там всяким саспенсам и прочему бреду! Просто дверь, просто ручка… Просто описаюсь сейчас от страха!
Но, когда за дверью слышится нечленораздельный медвежий рев, я понимаю, что до этого – был вообще не страх! А так, детская разминочка!
А вот сейчас – он! Страх!
Дверь начинает буквально трещать, ритмично так, жутко! Он бьется в нее бревном каким-то, что ли? Или башкой… Второе, вероятней, откуда у меня тут бревна, спрашивается?
Рев становится все громче, с двери сыплется труха от диких ударов.
В ужасе опять подношу телефон к уху… Тишина! Просто тишина! Без номера, равнодушно сообщаемого роботом! Словно внезапно я оказываюсь на дне, под толщей воды!
Я отрываю трубку от уха, смотрю на экран. Связи нет. Совсем. Никакой.
За дверью уже не рычат даже, просто долбятся сильно и жутко, дверь ходуном ходит!
Телефон сдох!
И тут мои нервы со звоном лопаются!
Нет уж! Нет-нет-нет!
Вскакиваю и несусь по скрипучей лестнице наверх, где, под самой крышей, в маленькой спаленке висит на стене дедова берданка!
Мозг сработал правильно, я вспоминаю про нее в самый критический момент в жизни!
Правда, вообще нет уверенности, что смогу ее зарядить, найду патроны… Что она вообще стреляет!!!
Но хоть отпугнуть! Хоть прикладом! И вообще! Он – маньяк, конечно, возможно, людоед, это же рязанская глушь, тут ничему не удивишься… Но инстинкт самосохранения у него должен быть!
И огнестрельное оружие – мое преимущество!
Отгоню от дома, а там, глядишь, и связь появится…
Воодушевленная, забегаю в комнатку… И торможу, словно кошка о ковер, всеми четырьмя лапами!
Потому что комната не пустая.
На здоровенной кровати, помимо которой, собственно, в помещении ничего и нет, спит мужик.
С перепугу он тоже кажется мне нереальных размеров!
Оторопело пялюсь на широченную спину, руки, вольно раскинувшиеся по кровати, разрисованные цветными рисунками…
Поджарый зад в белых боксерах.
Волосатые длинные ноги.
Ступни гигантского размера…
Взгляд в панике скользит от самого сладко дрыхнущего мужика по стенам…
Ружья нет! Нет!
Тут снизу слышится дикий треск, дверь, похоже, все-таки почила смертью храбрых, нечленораздельный рев превращается в вполне членораздельный мат, мужик на кровати поднимает голову, смотрит на меня с недоумением через плечо…
А я уже даже не в ужасе, а в какой-то
