лишь в ночи, холодная луна,
Была как в юности пса – молода,
Строга, чиста и невинна,
Но в ослепших глазах ее уже не видно.
В один из вечеров пришел хозяин пса,
С ружьем на перевес и сказал в глаза:
– «Ну что старик, седая псина,
Сегодня ты уйдешь из жизни красиво!»
Взял за ошейник, повел в овраг,
Пес все понял, он был этому рад,
Взведенный боек, спуск на курок…
Все в срок!
Выстрел в лоб, пес этого ждал,
В предсмертной агонии тихо стонал,
Уходя в мир иной, в поту холодном,
Он, наконец, ощутил себя свободным!
Опять дождь, опять холод…
Опять дождь, опять холод…
Голод и боль, натура, порода…
Смысл жизни пса – свобода!
Легенда о смертной казни
Еще при союзе, много лет назад,
Когда давали вышку за не правильный взгляд,
В пыльной редакции сидел журналист,
Вертя перед собою, нервно, белесый лист.
И вдруг перед глазами – идея новой статьи,
Но как в нее вжиться, изюминку найти?
Как подобрать к ней слог точеный?
Что перед казнью чувствует обреченный?
И он хватает телефонную трубку,
Набирает номер школьного друга,
Начальника тюрьмы – человека солидного,
Поможет в любом вопросе. Сразу видно.
– «День добрый! Как дела? Семья? Работа?
Увидится надо. Да. Знаю, все в заботах!»
Не долгий разговор, излились души,
И встретиться договорились тут же.
Встретились, поговорили, все чисто.
Решили выполнить желанье журналиста.
В камеру смертников поместили не случайно,
По секрету. Махинация окутана тайной.
О договоре знали они, лишь двое.
Обусловились о тонкостях не споря.
Сидит журналист, окутан духом каземата.
Пишется статья, кипит работа.
Охрана обращается как с заключенным,
Считают его убийцей, на смерть обреченным.
И он тоже не плох – играет реально,
Типа зекана, с поведением аморальным.
День за днем, проходит неделя.
– «Да. Тяжело ждать смерть. В самом деле.
Пора прекратить. Все на этом».
Но в камере случайно появляется газета…
Свежий номер газеты. Первая страница.
В испуге, у журналиста стали глаза слезиться!
В автокатастрофе погиб начальник тюрьмы,
На фото, с черной лентой, жена с детьми.
О договоре знали они, лишь двое.
У журналиста пропало бесстрашие героя…
Телом
