милая. Нежнее надо. Корабль, что женщина, тут только с лаской…
Я скептически покосилась на него. Нашёлся тут, нежный. Распрямившись, заглянула в шахту.
– Ну и грязь, – обречённо выдохнула я.
– А ты что думала, Даллия? Но вспомни о главном.
– Вернуть еду, – пробормотала я себе под нос и подтянулась.
– Стоять! – мужской рык меня остановил. – Ничего не забыла, рыжуха?
– Эм? – я призадумалась. – Спросить, что мне там искать?
– И это тоже, но главное меня ты забыла. Планшет за пазуху пихай, и поползли на дело.
Улыбнувшись, я подняла тонкий гаджет и опустила его за шиворот заправленной в комбинезон туники, широкий ремень на талии не позволил ему выпасть.
– Да, детка, дыньки у тебя что надо! Вот это я в визуальный рай попал! Заскринить на память, как думаешь?!
– Что!!! – взревела я и отогнула ворот. Но всё моё богатство надёжно укрывал бюстик.
– Ничего, зеленоглазая. Это я вслух себе завидую, а ты давай в трубу ползи и разговаривай потише, а то во всех камерах… эээ, каютах твои праведные вопли услышат.
– Слушаюсь, господин арестант, – съязвила я.
Глава 15
Пока я карабкалась в узкое вентиляционное отверстие, у меня за пазухой недовольно пыхтели. Я прямо кожей чувствовала это напряжение. Поставив колено на выступ, протиснулась в шахту.
– Калеб, если вам есть что мне сказать, то не держите это в себе. Я чувствую ваши негативные флюиды.
– Ты сама меня выбрала, – проворчал он. – И я бы предпочёл, чтобы ты, детка, называла меня милым, дорогим…
Услышав такое, я даже остановилась. Пока вникала – шутит он или нет – расслышала сдавленные смешки и сообразила, что надо мной потешаются. Закатив глаза к жестяному потолку, и сама улыбнулась.
– Эм, Калеб, родной вы мой, хочу напомнить, что выбор у меня был не особо велик. Или бывший военный, или пара маньяков.
Я поползла дальше. Впереди виднелась решётка воздуховода соседней камеры.
– Дали, то есть, по твоей логике, если я бывший военный, то уж точно не маньяк? Это наивно, девочка. И так рассуждать очень опасно. Просто, чтобы ты знала. Из троих кандидатов, что тебе дали на выбор, на мне более всего отнятых жизней. Они по сравнению со мной – ягнята безобидные. Я не белый и уж тем более не пушистый. Но приговор мне вынесли очень мягкий. А так как я теперь женат, так и вовсе рудников избегу…
– И чего же приговор такой мягкий? – как бы, между прочим, поинтересовалась я. – Судье приглянулись? Покорили искусственный интеллект своей харизмой?
– Меня судил живой человек. Я предпочёл, чтобы степень моей вины вынесли присяжные. Простые люди.
– Даже так! Редкость в наше время.
Проползая немного вперёд в темноте, вдруг укололось обо что-то.
– Вот чёрт! – одёрнув руку, я попыталась хоть что-нибудь разглядеть. Какая-то непонятная чёрная пластинка.
