Гнусова подходит к Милане в роли баристы…»
Зазвонил телефон. Мама.
– Алло, мамуль?
– Ну как у тебя там дела? Чего не звонишь-то? Я же переживаю, – затараторила мама. – Поступила?
– Да, – соврала Мира, – на коммерцию.
Обмануть маму было нетрудно – она доверчивая женщина, быть может даже опасно доверчивая. И очень эмоциональная, поэтому неправда казалась Мире меньшим злом.
– Ой, ну слава богу, – вздохнула женщина. – Ничего, что на платное, потянем. Общежитие-то дают?
– Мам, ну какое общежитие? В первую очередь бюджетникам предоставили, а мест не так много. Даже им еле хватило.
Женщина попричитала немного.
– Ну что нам теперь поделать, буду дальше снимать эту комнату, – продолжила Мира. – Тут лучше, чем в общаге будет.
– Ага, и никакого присмотра… – буркнула мама.
– Какой присмотр, мам? Я уже не маленькая давно.
– Вот то-то и оно, Мир… Там… Знаешь, тёть Люба говорит, девочки всяким заниматься начинают в столице…
Мира зарычала. Снова эта тётя Люба со своим мнением, которого никто не спрашивал. Интересно, этих всезнающих соседок в каком-то инкубаторе специальном выводят и расселяют на тех лестничных клетках, где есть семьи с подростками?
– Я очень рада, – сказала она. – Люди настроены на лучшее, мам.
– Что?
– Это тоже Люба говорит.
– Я не…
– Забей. У меня всё отлично, сама за кем хочешь присмотрю. Сейчас некогда говорить, перезвоню позже, – выпалила Мира и положила трубку.
Теперь мама нескоро позвонит – Мира знала это. Их разговоры были редкими, как правило заканчивались на высокой ноте и для обеих походили больше на исполнение какого-то принятого в обществе ритуала, чем на семейное общение. Важен казался сам факт беседы, а не её ценность. Им хватало поздороваться, найти повод воткнуть друг в друга по булавке и оставить заживать до следующего раза. Мира считала, что давно привыкла к такой форме взаимодействия, но всё же всякий раз после диалога чувствовала себя вывернутой наизнанку. Дела переставали ладиться, предметы валились из рук, единственное, чего хотелось – спать, пока не заломит кости. Сейчас спать было нельзя.
Мира рассудила, что раз уж она теперь официальное «ничего», которым в школе пугали всех, кто плохо учился, то ей оставалось только развивать и в дальнейшем монетизировать свой блог.
Девушка хохотнула этим мыслям, вновь взялась за карандаш:
«Милана в роли учителя кричит в классе. Подпись: «Учитель: да из вас ничего не выйдет!». Мира поворачивается к камере и улыбается. Подпись: «Я, из которой вышло ничего».
Протяжно зевнув, блогерша отложила записи, натянула валявшиеся возле кровати джинсы и покинула комнату. Ей нужно было взбодриться.
Обувшись, Мира вышла из квартиры, сбежала вниз по
