и правда.
Рога.
Что ж, с кем не бывает. Со мной точно бывало.
Когда они появились впервые, мы с братом практиковали заклинание левитации. Простенькое, чтобы переносить предметы на небольшое расстояние. Но я, видимо, так перенапряглась с непривычки, что…
М-да, что за неудачница. У кого еще от перенапряжения растут рога?
Брат строго-настрого запретил рассказывать родителям.
– Ты необычная, малышка, – Стэн потрепал меня по макушке, – но твоя особенность может дорогого тебе стоить. Магов боятся. Представь, что они захотят сделать с тобой, если поймут, какая ты?
С тех пор рога изредка появлялись, когда я колдовала, но обычно исчезали спустя несколько секунд. Брат искал в волшебных талмудах хоть что-нибудь про них, но в книгах о таком не писали. Одно было понятно: у нормальных колдуний на голове не вырастают заостренные отростки длиной в пять сантиметров.
Из чего следует два вывода. Первый: я – колдунья ненормальная. Второй: лучше никому не знать о моей маленькой изюминке.
Есть и есть. Ну и что такого? Жить не мешают, голова от них не болит, магичу редко, поэтому шанс, что их кто-то увидит, минимален. Вот стану свободной от отцовского слова, тогда всё и разузнаю.
Хм. Кажется, разбойники испугались не хлыста, а дополнения в виде рогатого чудовища.
Ох, демон всемогущий!
– Дядюшка Том, – позвала возницу, который начал неистово креститься. – Не переживайте, это всего лишь побочный эффект магии. Они сейчас исчезнут.
– Так было всегда? – спросил он осторожно и приблизился к моей макушке, словно собирался попробовать на зубок. – Отец знает?
– Ага, – радостно соврала я. – Конечно же, знает! Ну, о чем вы? Не волнуйтесь так, с вашим давлением противопоказано нервничать. Как думаете, император вообще красивый? – спешно перевела тему. – Стоит он того?
Дядюшка Том развел руками.
– Скорее всего.
– А чего тогда ищет невесту нетрадиционным способом?
– Может, глаза разбегаются, выбрать не может? – усмехнулся мужчина и добавил: – Ладно, хватит болтать. Ехать надо, и так от срока отстаем. Нас по головке не погладят, коль опоздаем.
Я уселась обратно в повозку и, укутавшись в шаль, теребила висящий на шее кулон в форме буквы «V». Простенькая безделушка, которую подарил Стэн перед тем, как уехать в столицу на службу в императорскую полицию.
Может быть, нам с братом суждено встретиться? Сколько я его не видела? Года два. Сначала он ещё писал, а потом стал отписываться коротко: «всё нормально» или «рассказать не о чем». Нашими делами не интересовался. Отец на материнские обиды сказал:
– Нечего слезы лить. Зазнался мальчишка в своей Иллиде, вот пусть и живет там. Мы ему не нужны, а он нам – тем более.
С тех пор разговоры про Стэна хоть и не запрещались, но сопровождались недовольными замечаниями со стороны папы. Было видно, что он тоже расстроен, но мужская принципиальность
