ты от меня воротишь нос? – мужчина был пьян и быстро распалился. – Чересчур разборчива?
Изо рта, который он приблизил к моему лицу, так пахло солёной рыбой и луком, что я почувствовала тошноту. Ох, Джули была права – лучше бы я осталась дома. Да, герцог де Трези – не подарок, но за право обладания мной он хотя бы предложил свои деньги и титул.
– Оставьте меня, сударь!
Когда мужчина грубо схватил меня за руку, Джули закричала:
– Помогите!
Но ее крик утонул в стоявшем в зале шуме.
А рыжий сально ухмыльнулся:
– Что, и тебе ласки захотелось? Так пойдем с нами – меня и на двоих хватит. А кричать не советую. Иначе не один я захочу с вами, цыпочки, ночь провести. От желающих отбоя не будет.
Наш столик стоял близко к коридору, что вел в предназначенные для ночлега комнатушки. Если этот пьяный мужлан потащит меня туда, никто и пальцем не шевельнет, чтобы за меня заступиться. И Джули тоже ничего не сможет сделать. Только еще к себе внимание привлечет. Я слышала однажды от нашей кухарки рассказ о том, какие бесчинства учинили над ее племянницей пьяные торговцы как раз в ярмарочные дни. Но то было во время войны, когда власть короля и герцога сильно ослабла. Кто мог подумать, что такое происходит и в мирное время?
– Разве ты не слышал, что девушка попросила тебя оставить ее?
Рыжий так резко вылетел из-за стола, что я не сразу поняла, что произошло. И только когда увидела, что его держит за ворот холщовой рубахи другой мужчина – высокий, статный, со спадающими на плечи темными волосами – торопливо сказала:
– Благодарю вас, сударь!
Его лицо было наполовину скрыто широкими полями шляпы с пером, но губы были видны, и сейчас на этих губах появилась улыбка.
Рыжий еще пытался взбрыкнуть и даже взмахнул схваченным со стола ножом, но холодное спокойствие нашего защитника в итоге подействовало на него отрезвляюще, и он удалился, на ходу бросая угрозы.
– Позвольте, я провожу вас до комнаты, – темноволосый отступил на шаг, давая нам с Джули выбраться из-за стола. – Не беспокойтесь, вас никто не потревожит до утра. Я особо поговорю об этом с хозяином постоялого двора.
Простая, хоть и добротная, одежда отнюдь не выдавала в нём человека благородного происхождения, но об этом говорили его стать, военная выправка и правильная речь.
Он довёл нас до дверей комнаты и поклонился. Мы ответили легкими книксенами.
– Скажите ваше имя, сударь, – взволнованно попросила я, – чтобы мы знали, кого благодарить за помощь.
Он замешкался только на секунду, но когда ответил: «Алан Дюбайе», я сразу поняла, что он сказал неправду. Но так было даже проще.
Я заметила кровь на рукаве его рубахи и испугалась:
– Вы ранены?
Он усмехнулся:
– Пустяки! Всего лишь царапина.
– Давайте
