протянул руку, взял в руки папку и сделал вид, что подписывает бумаги.
– Зачем? – Рофалло склонился в поклоне.
Агнар сам не знал.
Если затеялась такая большая игра, в которой опальный глава Совета стал пешкой, принесенной в жертву, то положиться можно только на самого себя.
Глава 5. Не та, за кого себя выдает
– Ты накормила его таахи́рами…
Он не спрашивал, он констатировал очевидное.
Алита, задремавшая под мерное посапывание лилового зверя, подскочила. Над ней, сложив руки на животе, стоял Агнар Тибо, и судя по перекошенному лицу и ледяному взгляду, который мог парализовать и заставить рассеяться, он был в бешенстве. Зверь, оставив свою гостью, терся о его ноги, то и дело поднимая полы тоги и демонстрируя форменные брюки и ботинки хозяина.
– Что я сделала? – Алита протерла глаза.
– Ты накормила Бокшу сладостями со стола, – пояснил Агнар, указав взглядом на засыпанный сахарной крошкой столик.
Алита растерянно кивнула, улыбнулась:
– Да, он так просил…
Агнар уставился на нее:
– Если я попрошу тебя раздеться и прыгнуть в чан с ядовитыми фабиолами, ты будешь так же сговорчива?
Девушка посмотрела на лилового зверя – тот был совершенно счастлив, судя по клыкастой морде и влюбленным взглядам, которые он бросал на хозяина.
– А что случилось? – она пожала плечами: – Если нельзя было, так нечего было оставлять их на столе.
– Бокша прекрасно воспитан, он не стал бы брать со стола… А теперь смотри, что ты наделала, – он провел животному по спине, между пальцами оказалась прядь лилово-серебристых волос. Агнар посмотрел укоризненно: – Он теперь будет линять три дня. Изгадит мои комнаты, одежду и постель. А потом, пока не отрастет новая шерсть, будет мерзнуть и, вероятно, простынет. И это все целиком твоя вина!
У девушки опустились плечи:
– Откуда мне было знать?! Он бросился на меня, а потом стал реагировать на голос, ластился…
Агнар отвернулся. Скрестил руки на груди:
– Чушь какая… Он бы не стал. – В его голосе почудилась ревность.
– Но он ластился, – повторила Алита, уже с нажимом: ей было интересно наблюдать за креонидянином. Кажется, этот лилово-серебристый зверь был ему действительно дорог. Во всяком случае, с ним он был более внимателен, чем с ней. – Я спела ему песню. Мы подружились. И он попросил эти цветки…
– Таахиры, – подсказал Агнар и странно посмотрел на девушку.
Та кивнула:
– Да, таахиры… Я не знала, что у него из-за них может приключиться что-то неприятное.
Девушка замолчала. Взгляд Агнара, направленный на нее, заставил насторожиться: креонидянин прищурился, на губах играла язвительная усмешка и что-то обидное,
