за своё? А вы кто?
– Егор Фадеев.
– Вы братья? – она таращится на Макса, – похожи-то как!
Разве?
– Мне нужно поговорить с дочерью наедине, – заявляет маман.
И это не сулит мне ничего хорошего. У нас с ней весьма… прохладные отношения. Можно даже сказать, товарно-денежные. Когда мужчины покидают палату, я смотрю на рыжие лучи солнца, играющие на полу.
– Как ты могла? – тихо спрашивает она.
– Что?
– Пытаться покончить с собой…
Она верит в эту ложь? Хотя, неудивительно. Семья Фадеевых очень влиятельна. И моя маман грезила тем, что сможет с ними породниться. Я вышла замуж рано, ещё в университете училась. Стоит ли говорить, что инициатором нашего с Максом знакомства тоже была она?
Но я искренне любила мужа.
– Я не… хотя ты всё равно веришь ему, а не мне, – усмехаюсь.
– Лилия, не веди себя как ребенок! – корит меня она, – Максим любезно согласился взять на себя ответственность за содеянное тобой. Его отец сильно недоволен, ведь речь о наследнике его империи.
– Я ничего не сделала, мама! – умоляюще гляжу на неё, – это всё Макс! Вчера я застукала его с любовницей!
– Знаю, – вздыхает маман, – он рассказал мне.
– Что?!
– Девочка моя, я даже подумать не могла, что всё настолько запущено. Тебе нужна помощь. Максим вчера ждал тебя в отеле! Чтобы отметить твою беременность.
Какой бред! Губы словно склеиваются. Кажется, что даже если захочу что-то сказать, не выйдет.
– Но, когда он встретил тебя у номера, ты вдруг изменилась. Стала обвинять его в измене с какой-то несуществующей любовницей. И побежала вниз. Бросилась прямо под ехавшее такси…
– Так вот, что он наплёл. Понятно.
– ЛИЛИЯ! – вспыхивает она, – в общем так. У меня завтра рейс в Швейцарию. Роберт не будет ждать меня вечно. Максим тобой займется. Всё устроится, вот увидишь.
– Лишь бы твоё содержание не прекратили, да? – с горечью заявляю, – ты продала меня, мама. За дом в Швейцарии, богатого любовника и сладкую жизнь! Неужели не понимаешь?
– Неблагодарная! Я и тебя пристроила в отличные руки! А тебе всё мало, Лилия!
– Он изменил мне!
– Нет! – выпаливает она, глаза матери наливаются кровью, – да даже если и так. После своего незрелого поступка ты проглотишь это и будешь примерной женой. Надеюсь, Максим когда-нибудь тебя простит.
Это какой-то сюр! Я не верю! Осматриваюсь. Ни телефона, ни сумочки. Палата шикарная, с прекрасным видом из окна, отдельным санузлом. Но чувствую себя словно в клетке. Сердце болит, голова раскалывается.
Кладу руки на живот.
– Прости… – всхлипываю, – что не уберегла тебя. Теперь у меня никого не осталось.
– Почему ты плачешь, Лиля? – даже не заметила, что брат Макса же какое-то время стоит у моей больничной кровати.
– Зачем вы здесь, Егор? – спрашиваю
