я приказным тоном.
Лиза вздрагивает и поднимает на меня взгляд.
– Не могу, не умею врать маме, – лепечет она.
– Всё приходит с опытом! – отвечаю я, поглаживая её волосы.
«Я тоже не умею жалеть, но тебя ведь пожалел», – мысленно добавляю я.
Пока я везу Лизу к её дому, несколько раз успеваю пожалеть, что пошёл на это. Было в ней что-то такое, отчего моё каменное сердце становилось мягким, но я не понимал своих чувств, просто не мог объяснить их. Наверное, это просто жалость. Я мог бы вынудить её пойти на мои условия сделки, запугать, сделать так, чтобы она выполнила мои требования, но вместо этого решил отпустить. Конечно, это мнимая свобода, но всё-таки я жалел, что поступил именно так. Быть может, где-то глубоко в душе я надеялся на то, что девчонка сбежит? Постарается испариться и больше не попадаться мне на глаза? Я не привык держать пленных…
– Успокоилась? – спрашиваю, когда она перестаёт шмыгать носом и утирать свои раскрасневшиеся щёки.
Она даже не оборачивается в мою сторону, никак не реагирует на вопрос, и я резко выворачиваю руль, перестраивая машину на другую полосу. Нас не хило встряхивает, но девчонка всё равно никак не реагирует, будто она бесчувственный робот. Это немного странно, непредсказуемо и…
– Слушай, я не собираюсь прыгать вокруг тебя и жалеть! Ты сама оказалась в том клубе! Если бы ты была в состоянии назвать мне свой адрес, я отвёз бы тебя домой, и мы забыли бы друг о друге ещё той ночью! Только твоя вина в том, что тебя увидела Алиска. Конечно, она ничего не значит для тебя, я понимаю, но ты попала в руки отнюдь не хорошего мальчика. Я чудовище. Все вокруг боятся меня.
– Я не боюсь! – отвечает Лиза без каких-либо эмоций в голосе.
– Вот как? Считаешь меня недостаточно устрашающим из-за того, что решил отпустить?
– Я просто ничего не боюсь… Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на свои страхи. Если бы вы хотели убить меня, то сделали бы это… Наверное, вы даже не стали бы спасать меня от насильников. Однако вы везёте меня домой, чтобы я забрала свои вещи…
Я понимаю, что девчонка начинает сходить с ума. Она смотрит в одну точку на стекле и не проявляет ни единой эмоции. Её лицо больше напоминает скульптуру, глиняное изваяние, у которого не существует мимики.
Просто прекрасно!
Надеюсь, она не успела найти в моём кабинете успокоительные, которые я пил несколько месяцев после смерти жены. Кажется, там осталась упаковка, а препараты эти сильные – стоит только подсесть, и потом сложно соскочить с них.
– У тебя что, вся жизнь крутилась вокруг придурка, который изменил?
– Я вам всё рассказала? – спрашивает Лиза и поворачивается, глядя на меня.
Стараюсь следить за дорогой и улыбаюсь уголками губ – хоть как-то отреагировала. А если именно бывший вызвал у неё эмоции, значит, действительно был многим для неё. И я могу использовать его, чтобы заставить
