встаю на пол. Бессонная ночь тут же дает о себе знать легким головокружением. Прикрываю на секунду глаза, чтобы остановить вертолетики.
– Мама? – слышу сквозь вату в ушах взволнованный детский голосок.
– Все хорошо, принцесса. Слишком быстро встала, – отвечаю ей, а в этот момент стук повторяется и…
– Майя, это я, – слышу щелчок язычка одновременно с голосом Яра.
– Не заходи! – кричу, останавливая мужчину в дверях.
Он что, совсем с дубу рухнул? Что за номер? Мы хоть и встречаемся с Яром, и все наши знакомые знают об этом, но при дочке я ему не позволяю таких вольностей. Зачем? Она еще маленькая, да и впечатлительная очень. Надумает себе еще чего-нибудь в голове, а как мне потом расхлебывать?
– Ты раздета? – не унимаясь, выглядывает из-за двери мужчина.
– Ярослав, прекрати! – Я оказываюсь у двери молниеносно и что есть сил толкаю его в грудь, ни капли не смущаясь того, что Яр – мой начальник, говорю грубо: – Ты что делаешь? Маруся в спальне, – шиплю ему в лицо.
– Тем и лучше, – отвечает мужчина, я в непонимании смотрю на него.
– Чем лучше? – удивляюсь.
– Одевайся и спускайтесь вниз. – Вижу по лицу Яра, что он собой очень доволен, и в глазах светится странный блеск. Значит, что-то не так.
– Яр, что ты задумал? – настороженно смотрю ему в глаза.
– Я же сказал, что жду тебя внизу. И пошевеливайся давай, работу никто не отменял. – Разворачивается и уходит, оставляя меня посредине коридора в полном недоумении.
Спустя двадцать минут мы с Марусей при полном параде спускаемся вниз. Сердце в груди трепещет, и от этого на некоторое время мне даже удается выбросить из головы навязчивые мысли о Максиме. Значит, он не полностью успел завладеть моим разумом.
Женское любопытство взыграло во мне настолько сильно, что могу думать только о том, зачем Ярослав приехал к матери ранним утром, да еще и в комнату мою заглянул? Разве мы не повздорили накануне вечером? Или мужчина не воспринял это как ссору?
Из кухни слышатся голоса: громкий – Ирины Витальевны и приглушенный – Яра. Они явно о чем-то спорят или… мать Ярослава с пеной у рта доказывает сыну, что он меня эксплуатирует и не дает больше времени для отдыха. Но…
Я представляю лицо босса, и страх неприятно ползет мерзким скользким ужом по спине. Если женщина рассказала, в котором часу я вчера заявилась домой, то мне придется несладко. Яр обязательно потребует объяснений. Не прямо сейчас. Не перед матерью и моей дочкой, а чуть позже… в другом месте, и мне придется держать ответ.
С клокочущей тревогой и беспокойством в груди я толкаю дверь на кухню и делаю шаг в светлое просторное помещение. И тут же застываю на месте.
– Ого! Мама, какие красивые! – Маруся отпускает мою ладонь и подбегает к огромной корзине белых роз, стоящей посредине кухни.
Я в недоумении хлопаю ресницами и перевожу удивленный взгляд с улыбающегося и светящегося лица Ирины Витальевны на серьезное лицо Ярослава, и обратно. Пытаюсь
