раздражают кожу, но сейчас это сама малая моя проблема.
Мужчина любуется моим видом и улыбается, словно знает какой-то секрет обо мне, который я сама ещё не поняла.
– Ты не умница, Ада, ты – колючка. Но мы это исправим.
– Себя исправляй.
Произношу и осекаюсь. Мне часто прилетало за длинный язык и неумение смолчать. Потому что у меня нет мужской силы и даже навыки не всегда спасают. А слова ничего не весят, ими легко разбрасываться.
Но с Халидом нельзя. Каждое слово взвешивать нужно, путь подбирать. При Луке играла роль наивной и ласковой, слегка меркантильной, но милой девушки. Очаровывала, чтобы желанное получить. Умела играть, научилась.
Только с Цербером сложно это. Если Халид действительно Цербер. Не думала об этом никогда, не допускала. Была уверена, что узнаю, сразу пойму, кого убрать должна. Всё что я помнила о мужчине, ворвавшемся в мой дом среди ночи – тяжелые ботинки и дорогой кинжал, который за поясом носил.
– Кому платят, того и исправляют.
– Ты мне пока ничего не заплатил.
– Сейчас и обсудим. Арманьяк принеси.
С громким шлепком опускает ладонь на ягодицы. Морщусь от самого жеста, а не от боли. Больнее прилетало. Халид кивает в сторону стола, где графин стоит, поторапливает. И я выполняю указание, стараясь не выбиваться из роли.
Только не уверена, что могу её сыграть сейчас.
Сама всё рушу, понимаю. Огрызаясь, образ теряя. Мужчине может быстро надоесть, когда в клубе полно сговорчивых девушек. С которыми не будет время терять.
Пепельницу захватываю, видя, что Халид сигарету прикуривает.
– Какая исполнительная, когда за бабки разговор зашел, – обратно на себя усаживает, не давая поднять платье с пола. – Куришь?
– Бросила.
Хотя до сих пор пачки по дому валяются. Ян шутит, что это проверка моей силы воли. Я понимаю, что просто не до того. Бросили вместе с Тисой, девушкой, что помогала мне копать на Цербера. Ни она, ни я пока не сорвались.
Не хочется первой проигрывать.
– И правильно. Не терплю, когда от девушки табаком тянет.
Некстати думается, что стоило перед клубом выкурить пачку, а лучше две. Чтобы не попадать в такую ситуацию, не вариться в сомнениях.
Хуже всего, что саму себя понять не получается.
– Сам куришь, а девушкам нельзя?
– Тем, кто хочет со мной быть, нельзя.
– И много у тебя подобных запретов?
– Дохрена, но ты запомнишь. Кому бабки…
– Я помню, кто платит, тот и свои законы устанавливает.
– Молодец, что поняла. Не люблю тупых. А особенно тех, кто под тупых косит, – словно насквозь меня видит. Каждый шаг предугадывает. – А теперь обсудим на каких условиях я трахну тебя этой ночью.
Глава 8. Халид
Мне нравится, как ведёт себя эта девчонка. Наглая, упрямая. Я любил сталкиваться с такими в бизнесе. А ломать любил ещё больше.
