не уследил:
– Это что?!
– Моё бра! – бодро ответила Регина и двинулась ко мне.
Старый спортивный топик когда-то телесного цвета угрожающе колыхнулся, заставив попятиться.
– Я вижу, что это твоё старое белье, – очень-очень спокойно сказал я, помня, что на сумасшедших лучше не кричать. – Почему в его чашечках лежит разрезанный резиновый мячик?
– Потому что это – твоя грудь! – радостно возвестила Регина.
Я в панике оглянулся на родителей. Мама и поощрительно улыбнулась. Отец весело заухмылялся. Мне показалось, или в их глазах действительно только что горели маньячные, безумные огоньки? Показалось же! Наверное…
– Одевайся! – велел отец безапелляционным тоном. – Ты обязан выручить девочек! Ты мужчина!
Оскорбленный чопорный тон получился сам собой.
– Отец, ты понимаешь, что в данной ситуации воззвание к мужественности несколько неуместно?
– Хватит кочевряжиться. Молча оделся, вышел, спел и пришел назад!
Я брезгливо взял бра двумя пальцами. Тряпка не вдохновляла даже на вид: белье растянулось, посерело, а резиновое наполнение чашечек было неаккуратно обшито эластичной тканью. Более отвратительного реквизита я в жизни не видел. Мне жаль свою новенькую фирменную майку, на которую пришлось надеть это. Нижние одежды костюма прикрыли непотребство, но ощущение гадливости не прошло. Флюиды чужой ношеной вещи, казалось, просочились даже сквозь выбеленную в специальных порошках, прополощенную в ароматных кондиционерах и наглаженную майку. У меня моментально зачесалось всё тело, а в желудке сделалось дурно. Я не страдал нервными расстройствами, нет. Это умирало в корчах врожденное чувство прекрасного, любовно выпестованное годами жизни законченного эстета и сибарита.
– Я похож на трансвестита, – мрачно подытожил я. – Видишь, мама, какую жалкую участь ты мне готовила?
– Я готовила тебя к мировой славе, а не к любительской роли Лу Тан на слете косплееров, – не дрогнула мама.
– Успокойся. Представь, что ты Данилко и тебе нужно войти в образ Верки Сердючки! – ободряюще хлопнул отец по плечу. – Он же ни разу не трансвестит. Он приколист!
– Спасибо, родители, – мое ворчание проигнорировали.
Сбежать не удалось. Поняв, что семья встала на сторону Регины, я окончательно сдался, дал завернуть себя в остальные женские тряпки, накрасить губы и, подхватив чемодан с остальными ханьфу, покорно отправился за другими участниками этого… косплея.
Разноцветная толпа психоделического вида немного примирила меня с амплуа Лу Тан. Роль в комической сценке оказалась небольшой, буквально на четыре строчки, даже песня заняла больше времени. Я включил все свои актерские способности, и, кажется, даже жюри не заподозрило, что очаровательная азиатка – это тридцатилетний мужик. Лу Тан заняла первое место.
Когда же это безобразие закончилось, я с удовольствием
