заклинания.
– Ночь, – коротко ответила я, возвращаясь к окну. – И лес. Но какой-то странный.
– Почему странный? – уточнил Севейнел, быстро сворачивая заклинание и направляясь ко мне.
Вот только отпрыск не стал, как я, вплотную приближаться к окну, а остановился позади. Руками ловко, словно там и положено, скользнул по моей талии, заключая ее в кольцо. Еще секунда – и я ощутила спиной твердость его груди, а на щеке чужое дыхание. При этом ясно чувствовала, что Севейнел все еще напряжен и смотрит не на меня, а вглядывается в темноту открывшегося его взгляду леса. Но самое странное, что сейчас в его жесте не было такой привычной для меня надменности и властности.
И я растерялась.
– Так почему лес кажется тебе необычным? – напомнил Куран о своем вопросе.
– Он неправильный, – пытаясь сосредоточиться, поспешила ответить я. – В нем не чувствуется живых существ. Совсем никого. Я вижу в темноте силуэты деревьев, но не ощущаю их. При этом с моей ведьмовской силой все в порядке. – Я замолчала, глухо сглотнув, а потом все же попросила: – Отпусти меня, пожалуйста.
– Нет, – получила я короткий, не терпящий возражений ответ.
Глупо, глупо, глупо. Какой же глупой и растерянной я себя ощущала. Но испугалась я вовсе не отпрыска, а саму себя. В какой момент я перестала смотреть на него как на врага? Когда наши отношения изменились? Или только мое?
Последний вопрос мигом вернул меня на землю. А Севейнел, словно что-то почувствовав, убрал руки, но тут же развернул меня и подтолкнул к центру комнаты:
– Надо развести огонь, пока ты не замерзла.
Я?! Мне-то как раз это не грозит. Я ведьма, нас не на пустом месте со змеями подколодными сравнивают. И все же перечить не стала, боясь, как бы мои высказывания не привели еще к каким-нибудь неожиданным выводам.
Севейнел усадил меня на странное, практически бесформенное кресло, а сам направился к монсору, подставке для магического огня. Пламя легко вспыхнуло, давая одновременно и свет и тепло. Хоть на этот раз мы оба были одеты в зимнюю одежду, все равно чувствовался холод. Видимо, этот странный дом без углов не один год стоял неотапливаемым. Странно было, что он вообще оказался целым.
Я еще раз оглянулась и, убедившись, что нигде нет ни пыли, ни паутины, вновь прислушалась к себе.
– Что-то почувствовала? – спросил Севейнел.
Оказывается, все то время, что я пыталась настроиться на дом, он не сводил с меня глаз. Сейчас отпрыск сидел в кресле с другой стороны от огня, но это ему нисколько не мешало.
– Нет, – отрицательно покачала я головой. – Но могу точно сказать, что дом необычный. В нем слишком много магии, но я не могу понять какой. Она и не истаранская, и не демоническая. Обе магии здесь есть, но есть еще что-то мощное, чего я не могу уловить.
Севейнел кивнул, принимая мой ответ и, снова нахмурившись, уставился на огонь. Не зная, что делать, я последовала
