сколько лет ей? Раз и мастер спорта, и тренер со стажем. Выглядит не больше чем на двадцать, мелкая, хорошенькая. Наверное, если волосы растрепать и маску эту надменную с лица убрать, то и вовсе больше восемнадцати не дашь. На куклу похожа. Вся такая идеальная. Стрижка как под линейку, макияжа минимум, одежда сидит как влитая, ну точно куколка. Злая куколка.
– Жесть, верните Палыча, – стонет Колос, лежа прямо на траве. Все устали, даже самые выносливые. – Это что еще за садюга мелкая?
– А они, мелкие, все такие, – поддакивает Сава, и мы ржем. Он-то точно знает, какие эти мелкие. Сава эксперт у нас по коротышкам. – Они характером рост компенсируют. Да ладно, парни, сработаемся! Нормальная она, жопой чую, просто кусается, чтобы мы борзеть не начали.
О да. Что-что, а борзеть мы умеем. Когда Палыч ногу сломал пару лет назад и на целый месяц выпал, мы новому тренеру, что на замену прислали, тоже зубы показали. Он думал, королем тут будет, все уклад наш сменить пытался и свои правила диктовать, но у нас корона на команду побольше оказалась, мы ему-то всю спесь и сбили. Так, что он, поговаривают, вообще из тренерства ушел. Ну и хрен с ним, все равно это явно не для него дело, подход уж слишком дерьмовый.
Так что Ольга Сергеевна с нами не зря так строго, не зря кусается, понимает, что двадцать три здоровых мужика на шею сядут, и не заметишь. Правильно все. Пусть кусается. Я не против.
Перед глазами опять картинки всякие, с укусами связанные, трясу головой, отгоняя мысли. Да какого хрена? Как будто месяц секса не было. Даша же только утром свалила, что со мной? Странное чувство очень. Очень странное. И я не контролирую его. Просто тренерша эта из головы все два часа вообще не выходит, а я не понимаю, что вдруг случилось, что меня вот так заклинило.
Мы еще минут десять лежим всей толпой, пытаясь отдышаться, между тренировками у нас есть час на восстановление дыхалки, обычно раза три успеваем сбегать покурить. Но сейчас вообще вставать не хочется, упахались все, еще и жара бешеная.
– Курить охота, а встать никак, – говорит Сава, как будто мысли читает. – Так, ладно, мужики, кто курит, поднимайте сейчас свои телеса, позже не пущу, лед потом, вонять не должно.
Со стонами поднимаемся, кто курит, остальные лежат, счастливые, на траве, отдыхая. Надо бросить, тоже лежать буду и никуда не спешить. Как теперь кататься после такого убийства – не представляю. Палыч нас, походу, реально разбаловал, раз нас хрупкая девчонка за полтора часа так умотала.
Уходим за спорткомплекс, мы всегда сюда за уголок сбегаем. И не видит никто, и вернуться, если что, быстро получится. Тренер знает, что мы грешим, орет часто, особенно после медосмотра, когда пульмонологический анализ не лучший приходит, но быстро успокаивается. Сам курит, видели мы, только ему не сказали. Палыч нормальный мужик, не хотим его компрометировать, поэтому киваем, когда взбучку нам за курение устраивает, и больше стараемся не попадаться ему, чтобы не расстраивать.
Достаем сигареты молча, говорить
