как пользовалась стационарным телефоном дома.
Шкаф не имел ручек, только обтертые золотистые скважины для ключей. Сами ключи нашлись тут же рядом, на этажерке. Настя вставила один в правую дверцу. Подошел. Открыла шкаф, там висела одежда, аккуратно убранная в вещевые чехлы. К некоторым из них булавочками крепились какие-то бумажные конверты.
Настя сняла с вешалки ближайший чехол, отнесла его на кровать и расстегнула. Она была уверена, что там обнаружится какой-нибудь «бабушкин» наряд: кримпленовое платье, вязаная кофта, старомодное пальто…
То, что оказалось в чехле, не походило ни на что из вышеперечисленного. Когда железная молния разъехалась, из-под нее ослепительно блеснуло нечто… Настя даже не сразу сообразила что это…
Не веря своим глазам, она вынула вещь из чехла и бережно положила на кровать. В свою бытность женой влиятельного человека она привыкла посещать важные мероприятия, куда приходилось одеваться соответствующе. Престижно и дорого. Насте, которую до замужества не особенно привлекала мода, пришлось буквально учить наизусть всю модную «теорию», гуглить популярные бренды и следить за коллекциями от известных дизайнеров.
Так вот, телесного цвета вечернее платье, лежащее перед ней, явно стоило дорого.
Очень дорого.
Длинный подол, ткань – паутинистый призрачный маркизет, умопомрачительный вырез, текучесть, блеск. Слезы страз… Настя с благоговением прикоснулась к шедевру. В таком только на «Оскар» выходить. Откуда эдакая красота у девяноставосьмилетней Яны Маровны?
Она вспомнила про конверт, прикрепленный к чехлу, осторожно открепила его, открыла. Внутри лежало сложенное вчетверо письмо. От чуть пожелтевшей бумаги до сих пор нежно пахло духами. «Dear Yana…», – писал кто-то легким разлетистым почерком. Настя неплохо знала английский, не то что Белов. Она часто выступала для мужа в роли личной переводчицы на неформальных встречах с иностранными партнерами, поэтому прочесть письмо не составило труда.
«Дорогая Яна, в знак нашей продолжительной дружбы дарю тебе это платье на твой юбилей. Пусть оно принесет тебе удачу. Твоя подруга Мэрилин».
Дочитав до конца, Настя медленно опустилась на диван и, не выпуская из рук письма, стала лихорадочно оглядывать деревянный потолочный плинтус и широкую балку, к которой крепилась лампа в желтом пыльном абажуре. В голове сладкий голос Мэрилин Монро пропел: «Happy Birthday, Mr. President…». Настя снова взглянула на подпись. На платье. Она ведь столько раз видела его на репродукции, что висела в маминой мастерской напротив мольберта – на ней знаменитая кинодива была запечатлена со спины…
Как ее платье могло оказаться тут, в доме старенькой бабушки из провинциальной российской глубинки? И эта «Дорогая Яна» в письме…
Тут Настя все поняла.
– Это розыгрыш. Реалити-шоу про розыгрыши… Здесь где-то должна быть скрытая камера, – забормотала себе под нос. –
