мелкими бликами одежда так плотно прилегала к телу, что, возможно, была его кожей.
Лидия Константиновна вернулась к окну.
Она не видела так далеко даже в очках, но знала – в аптеке стоит, притворяясь, будто изучает стенд с противогриппозными таблетками, женщина, и лет этой женщине уже очень много, больше, чем Лидии Константиновне, но она бы скорее застрелилась, чем надела фланелевый халат. В последний раз, когда ее видели поблизости от дома, на ней была модная накидка, брючки, шляпа – предел элегантности, дорогие туфли, при ней – сумочка размером с упаковку ампул. Если не заглядывать в лицо – то, пожалуй, она может заинтересовать и молодых мужчин. Тем более что она уже давно нашла хорошего парикмахера, который ее красиво стрижет и красит волосы в почти естественный цвет.
А в сумочке – деньги. И, возможно, золотое кольцо с крупным камнем, цены невероятной.
Когда-то такие перстеньки были в большой моде. Вот только мало кому были по карману. А ей – были, еще бы – семья-то богатая, торговая семья.
Лидия Константиновна вспомнила былое. Затосковала. Ох, джинсы-«вранглеры», за которые отдала всю зарплату, ох – было бы за что… И дубленочка фальшивая!.. На два сезона всего, а потом уже не отчистить… Но ведь надо было, надо было соответствовать!
Меж тем у подъезда остановилась машина – дорогой внедорожник, порядком забрызганный, видно, шатался по проселочным дорогам. Он встал именно так, как позволено парковаться. Из внедорожника вышел дедок, достал из багажника две большие сумки и поволок их к дверям. Лидия Константиновна увидела сверху знакомую лысину, на которую зачесана длинная седая прядь, и выругалась так, как воспитанной женщине вроде не полагается. Но она уже давно не была воспитанной женщиной.
– Ксюша! – крикнула она. – Там этот старый хрен опять с помидорами притащился! Будет звонить – не открывай!
– Не открою! – отозвалась с кухни дочь.
Ну вот, вроде все в сборе.
Лидия Константиновна – в окошке. Ксюша – на кухне. Борис Петрович с сумками – еще на улице. Анна Ильинишна… как бы объяснить, где Анна Ильинична? Дверь возле холодильника снаружи не видна, видна только изнутри, из каморки. И тот, кто играет с ней в непонятную игру, тоже на месте. Сидит, ухмыляется. И ведь как сидит? Табурет словно бы разрезан пополам стеной, две ножки – в конурке, две – еще где-то. И мужчина, похожий на молодого бойца, тоже разрезан – грудь, плечи, руки, голова, коленки – тут, а где спина – непонятно.
Регина – в аптеке. И аптекарши на нее уже косятся. На воровку вроде не похожа, но чего же она застряла у витрины?
Машуня, Ксюшина дочка, на занятиях, хочет поступать в институт, без дополнительных занятий – никак. А она девочка с характером, ей нужно получить хорошее образование. Вот и слава богу, что с характером!
Кто еще?
Илона. Перешла улицу и глядится в витрину, поправляет волосы. Они у нее все еще длинные, но теперь крепко поседели и собраны
