“мистицизм комедии”.
Эзотерические композиции посредством эстетической реализации выражаются символически, в этой связи знание о символическом наполнении претворяют степень посвящения в понимании изображённого, и чем более человек имеет градус посвящения, тем конкретнее он поймёт выраженное без интерпретации наблюдаемого. Согласно этому фигура адепта имеет комедийный эффект при его несоответствии с выдвигаемым на всеобщее обозрение статусом “посвященного” и наоборот, тем более сексуален тот, кто согласно выставленному на обозрение статусу ему соответствует. То есть очевидно, что воспринимающий субъект не должен быть эрудирован в том, в связи с чем сексуализируемый субъект согласен по себе с собственным статусом, но достаточно лишь того, что субъект лично видит эти соответствия. В этом смысле, говоря напрямую, порнография сексуальна именно тем, что выражаемая в ней порнография есть именно порнография, а не эротика, йога или ню.
Сексуальность достаточна именно в соответствии с социальным именем. Отсюда даже исходит, что фетишизация и сексуализация находятся в пределах одной плоскости лишь в рамках живого и неживого на почве одного и того же как одного лишь понятия, которое при этом за собой не имеет определения, но которое конструируется посредством становления. В христианской культуре таким понятием является “грех”.
Профанацией знания является не его “поверхностность”, но его сексуализация, а “знающие” люди сексуальны отсюда не в силу своего знания, но в силу соответствия той специфики суждения, тех методов, которыми те измышляют в соответствии с тем, кем они являются. В этом плане самым сексуальным является не шахтёр, читавший условного Штайнера, но безработный гомосексуалист, который состоит в антропософском ордене, но при этом который ни капли не эрудирован в нём, что в этом смысле соответствует его градусу посвящения.
Видно, что сексуальность выступает критикой эрудиции лишь потому, что сексуальность требует соответствия знания согласно Имени, ведь в ином случае это будет носить комедийный эффект. Соответственно, сексуальность есть продукт (в смысле качества) соответствия с представлением, в пределах которого чем меньше субъект понимает о чём он ведёт собственное суждение об институциональных атрибутах, как, например, о чулках, тем более эти чулки фетишизируются. Точно так же и с мантией, которая фетишизируется лишь потому, что субъект не понимает, что должно этой мантии соответствовать.
Эрудиция здесь обратна, так как символ понимаем ровно настолько, насколько того требует его институт, и не более. “Нагруженная” символами композиция вызывает скуку как у полного профана, так и у абсолютного “посвященного” в силу одно и того же, так как и в первом, и во втором случае композиция из себя представляет ровно то, что она хочет сказать. Всё же, что говорит что-то иное, вызывает интерес к себе для определения того, является ли определяемое
