style="font-size:15px;"> Я поморщилась, начиная нервничать.
– Ты уже спрашивал.
– Ты не ответила.
– Я ответила. – Я насупилась. Гребаный ужик! Ты не мог бы прекратить вошкаться под одеждой?!
– Она шевелится, верно?
Я вскинула бровь, посмотрев на Монро. Ну, точно, растрепал.
– Допустим.
– Всегда или только когда кого-то чувствует? Может, она реагирует на нас?
Эх, смысл отпираться.
– Реагирует.
– И когда ты собиралась об этом сказать? – Трэвор поджал губы, испепеляя меня мрачным взглядом.
Посмотрим, какого цвета у тебя будут глаза, когда я скажу, что люди не доставляют мне боли.
– А это важно?
– Важно.
– Не знаю. Я думала, ей просто не нравится теснота, поэтому она и шевелится.
– Лжешь. – Произнес Монро. Я метнула на него злобный взгляд. – Скажи ему.
– Сказать – что? – Трэвор выпрямился, непонимающе уставившись на меня. – Кристалл?
Я открыла рот. Черт, как бы я не хотела, в кавычках, обидеть его, но знать Трэвору о том, что моя неприкосновенность только для таких, как они – не лучший способ заработать бонус. Не то, чтобы я на это надеялась.
– У мисс Свигер переносимость к прикосновениям людей. Ты ведь не чувствуешь боли, когда они тебя касаются? Так?
Чертов ублюдок!
Я захлопнула рот, чувствуя, как румянец заливает мои щеки. Трэвор сжал кулаки, так сильно, что побелели костяшки.
– И как давно ты это поняла? – процедил он. Я посмотрела на него, внутренне содрогнувшись. Взгляд у него был убийственный.
– На следующий день. – Пробормотала я. – Мама задела меня рукой и… – я хотела провалиться под стол и похоронить себя там, потому что Трэвор приглушенно зарычал. – Мне не было больно.
– Ты должна была сказать мне.
– А какая разница?
Трэвор ударил кулаком по столу. Несколько пар глаз учеников обратились в нашу сторону, что еще больше меня смутило.
– Есть разница. Для меня есть, черт возьми, разница. – Он резко поднялся с места и пошел прочь.
Вот, же, дерьмо.
Зэйн и Монро, последовали за ним. Кастэр несколько секунд смотрел на меня.
– Он запал на тебя. Ты должна понимать, что для него это важно. – И он удалился.
Я готова была закричать от возмущения и гнева, распирающего меня изнутри.
Ну, узнал бы он это на несколько дней раньше, и что дальше? Что изменилось бы? Ничего! Потому что эта дрянь останется со мной, хочу я этого или нет.
Оставшуюся часть занятий, я нервничала, чувствуя взгляд Трэвора на затылке. Но, он не ткнул меня в спину ручкой. Он не говорил со мной. Видимо, обиделся.
Плевать.
По дороге домой, я зашла в библиотеку, взяв книжку, которую нужно было прочитать на выходных и подготовится к сочинению. После, забежала в «Мил Кис», купив пару пирожных. Конечно, мама
