дикой яблоне и долго стояла в задумчивости, сложив руки на груди. Одна соседка считала, что Раду снова выгнал из хаты муж, напившийся до помрачения рассудка. Другая ворчала, мол обделенной детьми можно и прохлаждаться по вечерам. То ли дело, когда семеро по хате скачут, словно козлята. Поди угляди за всеми.
Никто не подозревал, что женщина не ждет, когда пастух пригонит с поля ее овец и коз, а надеется снова увидеть Старого Горана.
По вечерам колдун обходил деревню, нашептывая заклинания. Крестьяне знали, что в это время его нельзя отвлекать, поскольку он делает заговор от воров и разбойников. И Рада, как все, молчала при встрече.
На обходе Горан смотрел себе по ноги, ни на кого не поднимал глаз, а вот на него самого глядеть было не запрещено. И чем внимательнее присматривалась к нему женщина, тем больше влюблялась в загадочного пришельца.
– Да разве Горан старик? – недоумевала она. – Его бы хорошенько отмыть, коротко постричь, гладко выбрить, и покажется мужчина в самом соку, не старше пятого десятка.
И ходит он странно… То еле перебирает своими босыми ногами, то его темные огрубевшие ступни мелькают, словно копыта пустившегося вскачь ослика.
На деревенских дорожках он хромает, гнется к земле, а подсмотришь за ним в лесу – он распрямится, как доска, и воинскую стать покажет, ступая на крыльцо своей избы. А силу какую надо иметь, чтобы в одиночку срубить добротный дом! Так кто же он? Изгнанный господарь или беглый вор, или ученый муж? Кем был он раньше? Венгерским рыцарем? Турецким янычаром? Сербским князем? А может быть, венецианским купцом?
Раде очень хотелось узнать, кто прячется под личиной чудаковатого старика, похожего на взъерошенного ворона. Ее не испугала бы самая ужасная правда. Ведь именно о таком муже – настоящем защитнике и хорошем хозяине, она мечтала в юности, пока родители не выдали ее за бестолкового лодыря Петро Вышковича. Скоро новоиспеченный глава семьи пристрастился к выпивке, и его маленькое хозяйство быстро пришло бы в упадок, если бы расторопная молодая жена не взяла на себя мужскую работу. И на поле, и в огороде, и на скотном дворе, и в хате – везде Рада успевала. Пока ее муж готовил вина и наливки, она трудилась до упада. О том, что в их семье нет детей, женщина старалась не горевать.
– Не хватало мне еще один голодный рот посадить на закорки, – приговаривала она, вытирая со лба ручейки пота, и бралась за новое дело.
Годы шли… Забот у Рады не убавлялось, а сил становилось все меньше. Пропойца муж все чаще скандалил и дрался. Семейная жизнь превратилась в сущий ад. Пышные степенные соседки прозвали Раду ужихой из-за ее проворности и худобы. Они жалели ее, старались подкормить в гостях, несмотря на то, что и в ее доме закрома не пустовали.
– Ты сходи к Старому Горану, – посоветовала Раде подруга. – Попроси его приготовить снадобье от пьянства, и подмешай зелье в обед своего Петро. Глядишь, и поменьше станет пить и буянить.
