к этому спокойно относиться не может. Если подпольная организация открыто ведёт пропаганду за ликвидацию существующего строя, как к ней относиться?
Если говорить документально, то «красный террор» в Забайкалье оказался более сильным, чем «белый террор». В Книге Памяти имеется более 36 000 только выявленных имён, а сколько тех, которые выявлены в период белой государственности, в том же Маккавеево? Там казнено около 300 человек. Советская историография говорит нам о 5 тысячах, но чем они документируются? Ничем. Кто-то придумал эту цифру, и она везде повторяется.
Помните, как говорили, что семёновцы арестовали в Маньчжурии совет и их истерзанные трупы отправили в Читу? Эта история переходила из одной в книгу в другую. А какие факты? А факты такие: действительно их арестовали, не исключено, что кого-то избили при аресте, а потом посадили в товарный вагон и отправили в Читу. На разъезде Билитуй их освободили, они пересели в пассажирский вагон, их привезли в Читу, и они, эти «истерзанные трупы» дали пресс-конференцию, а потом участвовали в Гражданской войне. И таких мифов у нас сколько угодно. Недаром говорят, что никогда столько не врут, как во время войны или сразу после её завершения. Поэтому надо внимательно относиться ко всем фактам, и все факты надо проверять, потому что в литературе много таких фактов, которые никогда и никем не подтверждаются.
Но с чего начать? Правильно сказали, что прежде чем вести разговор о том, ставить памятник атаману Семёнову или не ставить, надо решить вопрос о реабилитации. Иногда говорят: вот Колчаку поставили памятник (никакой реабилитации не требовалось), Дутову мемориальную доску открыли в Оренбурге. Дело в том, что Колчака и Дутова казнили без решения суда. Колчака расстреляли по решению Иркутского ревкома (это не судебный орган), Дутова убили по заданию ЧК на территории Китая тоже без всякого суда. С точки зрения судебной, ни Колчак, ни Дутов виновными не являются. С Семёновым дело обстоит иначе. Он был предан суду. Можно по-разному относиться к приговору, но приговор есть приговор. Поэтому прежде чем говорить о памятнике, надо решить вопрос реабилитации. Считаю, что время для этого наступило.
То решение, которое принято в своё время Генеральной прокуратурой, является необъективным, и самое интересное, что его судили за измену Родине. Причём, той Родины, которой сейчас нет. Никаких преступлений на территории Советского Союза он не совершал. Поэтому имеются все основания поставить вопрос о реабилитации.
Да, Семёнов признал японских интервентов, но он их в Россию не приглашал. Если бы он, есаул Забайкальского казачьего войска, обратился с такой просьбой к японскому правительству, то навряд ли японское правительство среагировало бы на такую просьбу. В декабре 1918 года в городе Яссы состоялось совещание представителей стран Антанты, на котором было принято решение о начале интервенции
