они как-то затянули его внутрь, а мы не видели?
– Нет, вряд ли, – ответила Фанни. – Думаю, он всё же спрыгнул в дырку. Наверняка в сценах есть такие специальные люки, чтобы ретироваться от буйных фанатов или полиции… Впрочем, завтра мы узнаем точно. Завтра он даёт концерт в Ред-Спрингс. Поедешь?
До этого мысль о том, чтобы отправиться еще на один, третий концерт уже бродила где-то по краю моего разума. Теперь она звучала уже вслух, и от другого человека – то есть, это получался уже не мой личный заскок, а мнение, разделяемое несколькими людьми… И правда, что было естественнее, чем последовать за музыкантами в следующий город? Что, домой мне, что ли, возвращаться, в самом деле?..
– А что! И поеду, – ответила я.
В следующий миг мужская рука крепко схватила меня за запястье.
– Поедешь, но только домой! – прозвучало над ухом.
Это был мой брат.
– Ты здесь откуда? – выпалила я первое, что пришло в голову.
– За тобой приехал, ясен перец! По-моему, у тебя уже вообще мозги испарились, раз такое вытворяешь! А в следующий раз что исполнишь? К цыганам уйдёшь?
– Это Сэм рассказал, что я здесь?
– Какой ещё Сэм?
– Ну, буфетчик.
– Знать не знаю никаких буфетчиков. Думаешь, у нас с родителями не хватило бы мозгов догадаться, куда тебя понесло, и выяснить, где и во сколько следующий концерт? Ошибаешься. Твоя семья состоит из разумных людей, Ава. Хотя ты и предпочитаешь им всяких вихляющихся придурков…
– Можно как-нибудь без оскорблений?!
– Еще пререкаться мне будет! Всё! Живо в машину!
20. Я еду домой
Час спустя мы ехали по тёмному шоссе. Ткань ночи разрывали проносившиеся мимо разноцветные неоновые вывески закусочных, мотелей и ремонтно-дезактивационных станций. Радио Джон не включал. Наше общее молчание было тягостным.
На втором часу пути я пришла к выводу, что, поскольку возвращение домой неизбежно, отношения с братом надо как-то налаживать. С этой целью можно было поговорить на какую-нибудь отвлечённую, но интересную тему. Например, о том, что видел Сэм на месте взрыва.
– Джон, а помнишь ту историю со взрывом? – начала я таким тоном, словно вовсе даже из дому не бегала. – Мой знакомый Сэм… ну, тот буфетчик… он рассказал мне, что видел, что там взорвалось…
– Какой еще взрыв? – буркнул Джон.
– Ну как какой? Позавчера, когда с концерта ехали!
– Тогда случился взрыв?
– Ты, что, смеёшься? Бабахнуло так, что вся улица вообразила, что это война, и мы час проторчали в бомбоубежище!
– Ава, ты несёшь какой-то бред.
– Я несу бред?!
Я с удивлением взглянула на Джона. Так значит, когда он перед отцом рисовал меня дурочкой, отрицая всю эту историю, он не берёг родительские нервы! Он действительно не помнил! Что случилось?! Мой брат болен?!
– Джон, ты серьёзно не помнишь? Забыл, да? Ты же был
