Меня уберут.А Глухова заботила только безопасность их шефа.
Ну разумеется. Кто такой Марк, чтобы кто-то хоть на секунду задумался о том, что охрана может быть нужна и ему?
Меня уберут.
Как так вышло? Почему? За что?
Ему снова стало страшно. И взвинченный адреналином мозг внезапно выдал простой и логичный ответ на этот вопрос.
Олеся. Это всё из-за неё.
Память услужливо подкинула картинки из детства.
Деревянный домик-развалюха безо всяких удобств, расположенный на задворках одной из главных туристических улиц города.
Элитная школа, где учились либо очень способные, либо очень богатые дети, и в которой по нелепой прихоти судьбы оказался и Марк – его разваливающийся дом был включен в крошечную территорию, закрепленную за лицеем.
Почти ежедневные стычки и драки – в начальных классах он не смог подружиться ни с умниками, ни с богачами.
И только когда Марку исполнилось двенадцать, он выработал определенный образ действий, который помог ему без новых потерь пережить оставшиеся годы учёбы. Он решил, что нужно выбрать одного из лидеров класса и любыми способами добиться его благосклонности, чтобы потом, в случае необходимости, прятаться за его спину.
Марк выбрал Олесю, Олесю Стоянову, и этот выбор определил всю его дальнейшую жизнь.
Но не пора ли что-то менять? Возможно, имеет смысл уволиться? Уехать из города?
Сбежать, как крыса…
Пусть так, но он сохранит свою жизнь. Если кому-то так сильно надо подобраться к отцу Олеси, что они устроили этот сюр… Ну, кто он такой, чтобы пытаться их остановить? Да и ради чего?
Марк отбросил в сторону недокуренную сигарету и улыбнулся. Мысль об увольнении ему нравилась.
В четверг он проснулся раньше будильника.
Наверное, можно было списать всё на взбудораженные нервы, но Марк знал: причина не в этом. Уже понимая, что именно сейчас увидит, он открыл глаза. Над его кроватью стояла тёмная, тонкая, почти бесплотная фигурка.
Тело мгновенно покрылось холодным потом.
Лили… Но как?!
– Доброе утро, Маркуша, – грустно сказала она. – Ты что-то решил?
– Я… – прохрипел он и сдвинулся вбок, сминая постельное белье, чтобы оказаться хоть на пару сантиметров дальше от Лили. – Да, да, я всё сделаю! Я… уволюсь, да, сегодня же уволюсь!
– Ты должен не уволиться, – ласково и немного снисходительно сказала Лили, как будто говорила с маленьким ребеноком. – Ты должен покаяться в своих прегрешениях. Сначала перед Стояновым в том, что воровал и обманывал. Ты должен получить его прощение. И тогда, возможно, твой срок сдвинут. И ты успеешь попросить прощения у других…
– У каких других? – с отчаянием спросил Марк.
– Ты должен задать этот вопрос не мне, а своему сердцу. Кого ещё ты предал? Перед кем ещё виноват? Какой твой самый страшный грех?
– Что?!
– Ты
