но я…
Но магистр Орманс был свободен, тогда как я, сама того не желая, обзавелась врагом среди преподавателей Академии Драконов. Потому что взгляд его не предвещал мне ничего хорошего.
– Теперь вы, – ректор повернулся к старосте.
– Гордон Стаффорд, – напомнил тот свое имя.
– Вы тоже свободны, Стаффорд! Но не сразу, потому что для вас у меня будет наказание. Сперва я поговорю с мисс…
– Лоурен Райт, – подсказала ему, и ректор кивнул.
– Откуда вы, Лоурен? – задал он мне вопрос. – Из какого мира?
Внимательный взгляд темных глаз, казалось, пронизывал меня насквозь. Странное ощущение – неудобное, словно вводившее меня в ступор и лишавшее связных мыслей.
– Из Танариса, – скинув охватившее меня оцепенение, сказала ему.
Ректор на пару секунд задумался.
– Никогда о таком не слышал, – наконец, признался мне.
– Дичайшая глушь! – подал голос его товарищ, успевший к этому времени не только осушить второй стакан, но плеснуть себе и в третий раз. – Водный мир, клочки суши там и сям. Но настолько ничтожные клочки, что там дракону и приземлиться негде! Кажется, на Танарисе выращивают голубых моллюсков, которых подают в столичных ресторанах, и еще этот… Такая синяя ерунда…
– Цветки ибриса, – подсказала ему. – Эту «ерунду» используют в целительстве как в Нижних, так и в Высших мирах. Она обладает отличными заживляющими и восстанавливающими функциями.
– Может, и так, но этот мир не для драконов, – сделал неожиданный вывод светловолосый маг. – Для людей он тоже не особо подходит, если только для рыб.
На это я пожала плечами. Мне нечего было ему возразить, потому что в чем-то он оказался даже прав.
Тут маг выпил содержимое стакана, потянулся за бутылкой и потерял к нашему разговору интерес. Зато в него вступил ректор.
– Итак, Лоурен Райт из мира Танарис, – произнес он. – Надеюсь, вы понимаете, что произошла досадная ошибка и в Академии Драконов вам не место?
– Потому что я – человек? – любезно поинтересовалась у него. – Точно так же, как мой родной мир не место для драконов, так и эта академия не место для меня?
Лорд Ховард кивнул, не став лукавить.
– Понимаю, – сказала ему.
– Я заметил эту ошибку несколько дней назад. Попытался ее исправить, но одного моего решения недостаточно. Оказалось, для победителей имперского математического конкурса перевод в другую академию возможен только с личного разрешения императора. Я уже отправил ему прошение, но, подозреваю, ответ займет какое-то время.
– Все ясно, – сказала ему. – Спасибо вам, господин ректор, за то, что вы пытаетесь восстановить справедливость!
Он снова кивнул, словно не почувствовал сарказма в моих словах.
– Кстати, как вы победили в том конкурсе? – поинтересовался у меня.
Произнеся
