тренних мотивов и целей, определяющих стремление государств к международному сотрудничеству. В данном контексте весьма актуальным становится изучение сотрудничества государств АТР в обстоятельствах, когда их политические платформы, внешнеполитические задачи и модели развития существенно отличались. Историческим примером такого рода взаимодействия является военно-политическое сотрудничество СССР и Гоминьдана в 1923–1942 гг.
В начале XX в. Россия и Китай пережили революции и гражданские войны. Эти события кардинальным образом изменили не только дальнейшее развитие двух стран, но и характер межгосударственных связей. В последующие два десятилетия (1923–1942 гг.) отношения Советского Союза и Китайской Республики претерпевали кардинальные изменения: от тесного сотрудничества до балансирования на грани войны. На протяжении многих десятилетий идеология и политическая конъюнктура оказывали деформирующее влияние на оценку взаимоотношений СССР и Гоминьдана. Вследствие этого перед современной исторической наукой стоят задачи не только привлечения не использовавшихся ранее материалов, но деидеологизации и деполитизации данной проблематики, пересмотра или уточнения прежних концепций.
В 1920-х гг. – начале 1990-х гг. курс СССР в отношении Гоминьдана (ГМД) оценивался с позиций «интернационализма» и поддержки мирового революционного, коммунистического и антиимпериалистического движения, помощи «прогрессивным» политическим силам Китая, боровшимся за национальную независимость. Приоритетное внимание при этом уделялось Коммунистической партии Китая (КПК).
Первые аналитические работы, касавшиеся политики СССР в отношении Гоминьдана, были опубликованы уже в конце 1920-х гг. Свой взгляд на развитие национально-революционного движения в Китае и причины кризиса советско-китайских отношений представили деятели ВКП(б) и Коминтерна. Поскольку появление этих работ было тесно связано с обострением фракционной борьбы в ВКП(б), для них характерна острая поляризация мнений. Дискуссии по китайскому вопросу и стратегии развития мирового революционного движения отличались тенденциозностью и стали одним из инструментов для подавления внутрипартийной оппозиции. С поражением последней надолго установилась линия на игнорирование ошибок Кремля и Коминтерна по отношению к Гоминьдану и на объяснение провала советского курса в Китае нерешительностью КПК и «предательской» политикой Чан Кайши.
В 1950—1980-х гг. вышли монографии по истории международных и советско-китайских отношений М.С. Капицы, Н.Г. Севостьянова, В.Я Сиполса, М.А. Дубинского2. Сквозным мотивом при обосновании советской помощи «китайскому народу» в них служила идея интернационализма и пролетарской дружбы. Серьезным шагом к осознанию внутренних мотивов сближения Москвы и Кантона в 1920—1930-х гг. стала работа Р.А. Мировицкой, в которой на основе анализа интересов Гоминьдана и СССР показана совместная заинтересованность обеих сторон в сильном независимом Китае, определявшая развитие конструктивного диалога до тех пор, пока разрыв не был предопределен усилением в Гоминьдане правых сил3.
Взаимодействие СССР и Гоминьдана в период японо-китайской войны 1937–1945 гг. получило отражение в работах Б.А. Бородина, А.Г. Яковлева, Б.Г. Сапожникова4. В них корыстные интересы Японии, европейских держав и США на Дальнем Востоке противопоставлялись принципам интернационализма во внешней политике Советского Союза. Действия Москвы объяснялись с позиций борьбы за мир и оказания помощи «братскому народу», ставшему жертвой нападения Японии и пассивной позиции Лиги Наций. В свою очередь формы и способы оказания военной помощи Советского Союза Китаю в ходе японо-китайской войны 1937–1945 гг. нашли отражение в публикациях Ю.В. Чудодеева и Г.В. Астафьева5.
Для периода с 1990-х гг. по настоящее время характерна иная методология исследований, которая строится на поиске во внешнеполитической концепции СССР в отношении Китая геополитических мотивов. Взаимодействие двух государств воспринимается как составляющая сложной многофакторной системы международных отношений. Это способствует формированию широкого спектра подходов к изучению советско-китайского сотрудничества в 1920—1930-х гг., сопровождающемуся, однако, усилением фрагментарности исследований, тяготением к узким аспектам взаимодействия СССР и Гоминьдана в военной и политической сферах.
Примером нового методологического подхода к истории международных отношений в Дальневосточном регионе являются труды А.Д. Воскресенского и коллектива авторов под руководством А.Д. Богатурова6. В них в рамках концепции многофакторного равновесия советско-китайские отношения рассматриваются с учетом баланса сил и интересов СССР, Китая, Японии, США и европейских держав, что позволяет точнее выявить мотивы, обуславливавшие периоды сближения и расхождения позиций Советского Союза и Китайской Республики.
Большой вклад в изучение советско-китайского сотрудничества в 1920-х гг. в политической сфере внесли труды Н.Л. Мамаевой, А.В. Панцова, М.В. и В.М. Крюковых7. Они заложили базу для исследования роли СССР в стратегии Гоминьдана, эволюции внешнеполитических приоритетов последнего и отношения его
