что-то.
– Вы добавили выжимку из олеандра, чтобы сбить меня со следа, учитель.
С этими словами, продолжая принюхиваться и не сводя глаз с Вицеллия, который ехидно вздернул брови, Юлиан капнул жидкость из сосуда на палец и слизнул. Затем с широкой улыбкой от уха до уха запрокинул голову и залил кровь из склянки в рот.
– Белая роза, которую вы попытались выдать за голубой олеандр!
– Да, верно. Хотя редкий дурак будет маскировать один яд другим. Как ощущения?
– Никак… Доза была небольшой.
– Для тебя – да, – Вицеллий гор’Ахаг подпер указательным пальцем с массивным золотым кольцом висок, глаза его улыбались. Затем он спросил: – Но даже для меня эта доза смертельна. Как быстро бы я умер, Юлиан?
– Хм… Думаю, не успели бы дойти до берега.
– Нет. Раньше, из-за больного сердца. А симптомы?
– Паралич и отказ сердца.
– Верно, хоть что-то да запомнил. Хороший из меня учитель.
– Хороший… – эхом повторил граф и улыбнулся.
Вдруг старый веномансер что-то вспомнил и обвиняюще покосился на ученика, к которому его пригласил друг почти тридцать лет назад, когда гор’Ахаг после жуткого скандала решил покинуть службу у Его Величества.
– Ты забыл принять вчера раствор.
– Не до того было, учитель! – Юлиан прикрыл глаза и устало откинулся назад. – Со дня на день все побережье будет усыпано обломками кораблей, словно костями. А сами человеческие кости будут перевариваться в желудке Спящего.
Вицеллий гор’Ахаг погладил свое золотое кольцо в виде паука, лапки которого служили ободком. Его вечно настороженный взор из-под темных бровей изучал графа, но дрожь, пробежавшая по телу, не дала продолжить наблюдение. Он болезненно сморщился, а круги под глазами стали темнее и отчетливее.
– Вы, похоже, тоже не приняли лекарства.
– Не ерничай! – Вицеллий скользнул рукой в жесткую суму, достал оттуда другую склянку, с ободком красного цвета, и выпил кровь. – Увы, за искусство веномансии приходится дорого платить.
– В отличие от меня, вам нельзя пропускать время принятия лекарства. Мне не нравится, как бьется ваше сердце.
– Хо-хо, не нравится ему мое сердце… Какой заботливый. Я еще всех вас переживу, Юлиан, не волнуйся! – Вицеллий ухмыльнулся, но новый приступ боли вновь исказил его лицо, и он сложил на платье скрюченные пальцы. – В Ноэле голубой олеандр растет как сорняк, так что недостатка в лекарстве у меня нет.
– Как жаль, что левиафан невосприимчив к яду олеандра…
– Яд есть против всего и для каждого случая, – заметил веномансер. – Но даже если ты найдешь уязвимость Спящего, невозможно будет достать смертельную дозу.
– Да, он слишком огромен. Я не придумал пока ничего лучше,
