если так можно назвать кострище, в метрах пятидесяти на плешине стоял сгоревший гусеничный трактор, еще немногим дальше высилась стопа плит, рядом фундаментные блоки, пустые поддоны, куча силикатного кирпича, перевернутая растворная ванна, россыпь металлической опалубки, арматура. А за всем этим непонятно откуда взявшееся в такой глухомани недостроенное трехэтажное здание на два подъезда. Огонь ему вреда не причинил, только слегка подкоптил кирпичные стены. Разбирали дом время и лес. На крыше виднелись пучки травы, чахлая поросль. Кое-где на отливах укоренился мох, особенно разросся на козырьках.
Отряд шел по гари, поднимая облачка невесомого пепла. Люди нервно озирались. После леса на открытой местности чувствовали себя неуютно, словно кроты, вылезшие из норы.
Их подпустили слишком близко. То ли часовой проспал, то ли хотел рассмотреть лучше, то ли долго решал что делать. Выстрелы прозвучали, когда Сверчок уже обходил сгоревший трактор.
Автоматная очередь расколола тяжелую тишину выжженной пустоши подобно молоту по каменной глыбе. Как ужаленный Сверчок подпрыгнул на месте, а затем ящеркой юркнул под днище сгоревшей машины.
Все ринулись к единственному укрытию – трактору. Рама бежал последний, поэтому видел, как заспотыкался Чилим, а затем и вовсе упал. Не останавливаясь, амбал схватил его за специальную для подобного случая петлю на разгрузке и потащил. Чилим пытался ему помогать, вяло перебирал конечностями, с его плеча сорвался автомат, потерялся где-то в золе.
Рама подтащил спецназовца к гусенице, заорал:
– Док, сюда! Скорее! – причины для волнения у него были. В самом нехорошем месте, где смыкается бронемаска с бронежилетом, растекалось темное пятно. Трясущейся рукой Рама отстегнул «намордник». На губах Чилима выступила кровь, сам он покраснел, словно тужился выкашлять что-то и не мог. Ссэр сбросил с плеч ранец, стал быстро расстегивать клапан, то и дело взглядывая на раненого.
Раздались выстрелы, сразу с нескольких стволов. По ржавому железу неприятно застучали пули. Инстинктивно все пригнулись, вжали головы в плечи.
– Чил, ты только не умирай, – стонал Рама, опустившись на коленях рядом. – Сейчас Ссэр тебя починит, – обхватил поникшую голову друга руками, приподнял. Веки Чилима были закрыты. Но Раму испугало не это, а цвет лица. Оно было не бледным, не синюшным, а серым, как сухая земля.
Со шприц-тюбиком в зубах на четвереньках подполз Ссэр. Без лишних слов впорол Чилиму «фентанил».
Из здания продолжали стрелять. Рама словно этого не замечал. Его глаза вдруг округлились, он тупо посмотрел на Ссэра:
– Док, он чего?
В спину Раме что-то ткнулось. Спецназовец резко обернулся. Позади стоял мул и топтался на месте, разворачиваясь боком к остову трактора. Рама с силой оттолкнул его. Взвизгнули сервоприводы, засеменили опоры, удерживая самоходку в равновесии.
Ссэр протянул руку,
