столкновения из-за КВЖД или проблемы судоходства по Сунгари, благодаря чему после убытия Канда в 1927 г. в Харбине ещё год под аналогичным прикрытием работал капитан Оути Цутому[114].
Кроме того, командование Квантунской армии систематически направляло на север Маньчжурии в помощь сотрудникам ЯВМ в краткосрочные командировки штабных офицеров для изучения театра и завязывания контактов в белоэмигрантской и китайской среде. Так, в первой четверти 1924 г. офицеры армейской разведки посетили районы Чжанцзякоу, Синьминь – Тунляо, железнодорожную линию Чанчунь— Харбин – Цицикар – Маньчжоули и восточную оконечность КВЖД, собирая сведения о русских мигрантах в районе Харбин – Пограничная и китайских организациях в районе Мукдена (Шэньяна)[115].
Как уже отмечалось, разведывательная деятельность в Приморье приказом начальника Генерального штаба от 14 октября 1922 г. была целиком сосредоточена в Корейской армии, что объяснялось наличием у неё там прочных агентурных позиций и надёжных линий связи с агентами.
Как самостоятельное объединение сухопутных войск Корейская армия была образована в начале Русско-японской войны для обороны Корейского полуострова и прикрытия тыла на Маньчжурском театре. После завершения боевых действий в 1905 г. армия переключилась на подготовку к возможному ведению операций на Южноуссурийском театре. По своей численности объединение соответствовало двум пехотным дивизиям, поэтому в его штабе, так же как и в Квантунской армии, отсутствовал разведывательный отдел. Работой всех видов разведки руководил старший штабной офицер через 2–4 прикомандированных к управлению армии офицеров и 1 переводчика[116].
В соответствии с директивами Генштаба в 1905–1918 гг. разведорганы армии оперировали в полосе Барабаш – Владивосток – Никольск-Уссурийский – Иман – Хабаровск, располагая там шестью резидентурами во главе с японскими колонистами. В интересах армейской разведки также использовались жители Кореи из числа лиц, имевших родственников и друзей на приграничной российской территории. Перед заброской в Приморье с ними отрабатывались легенды прикрытия и обговаривались способы связи, им давались явки к уже действовавшим там агентам и выделялись необходимые денежные средства[117].
Однако после всплеска освободительного движения в Корее в марте 1919 г. армия целиком переключилась с разведки против России на изучение революционных организаций корейцев в Цзяньдао, долине р. Ялуцзян, Мукдене и Шанхае, поэтому в 1921 г. отозвала своего резидента из Никольск-Уссурийского, договорившись с командованием Квантунской и Владивостокской экспедиционной армий о получении копий докладов по Уссурийскому краю владивостокской, никольск-уссурийской и харбинской военных миссий. Кроме того, в апреле 1921 г. была образована резидентура связи в Яньцзи, руководившая работой против корейских повстанцев разведорганов в Хуньчуне, Лунцзине, Тоудаогоу, Байцаогоу
Нихон рикукайгун сого дзитэн. С. 31; Архив НИИО МНО Японии. T14-4-9 (C03022721600). Л. 1332–1333.
Там же. T13-4-11 (C03022664700). Л. 1173.
Там же. M42-4-51 (C07041995700). Л. 0153, 0157; M43-12-32 (C06085019600). Л. 0551; T1-1-7 (C02030618400). Л. 0404, 0407; T2-1-7 (C03010002200). Л. 0179, 0182; T3-1-7 (C02030680000). Л. 0041, 0044; T4-1-13 (C02030718500). Л. 0076; T5-1-1 (C02030755300). Л. 0221, 0224; T6-1-11 (C03010035500). Л. 0101; T7-1-9 (C02030817200). Л. 0231–0232; T8-1-11 (C02030870200). Л. 0754–0755; T9-1-11 (C02030916600). Л. 0393; T10-1-12 (C02030975500). Л. 0407–0409; T11-1-13 (C02031033400). Л. 0800–0801.
Там же. M42-4-8 (C03022970800). Л. 0819–0823; M43-2-6 (C03022989400). Л. 0836–0837, 0852, 0870; ГАХК. Ф. И-16. Оп. 6. Д. 1а. Л. 232–233 об.
