Какой ужас!
Ну, и, раз уж я коснулся этой истории, я, как и обещал, продолжу ее немного дальше.
Когда я вернулся домой после той миссионерской поездки, я был полон решимости сделать все от меня зависящее, чтобы наши отношения снова стали гармоничными. И первое, что я предложил своей жене, так как я прочитал это в той книге, это выговориться.
Вы наверняка слышали о том, что женщины в целом более разговорчивы, чем мужчины и, пока муж на работе, у нее накапливается множество всего, чем ей хочется поделиться, и это очень важно, чтобы он, придя, был ее внимательным слушателем. Если он этого не делает, жена ищет другие уши, и хорошо, если это уши подруги, и не какого-нибудь «друга», который подставляет ей свои уши только для того, чтобы в последствии завладеть и ей самой.
К сожалению, далеко не все мужчины понимают опасность своего такого неправильного отношения к женам, и поэтому в нашей стране (и не только в нашей) статистика супружеских измен просто катастрофическая. Я, как и большинство мужчин, этого не понимал, но прочитав об этом в книге, решил исправиться.
До этого я не любил ее выслушивать, поэтому у нее уже возник определенный стереотип обо мне, что выслушивать я ее не умею, и стоит только ей начать выговариваться, я обязательно ее перебью и снова начну надоедать ей своими нравоучениями. Поэтому она далеко не сразу согласилась, и мне пришлось ее уговаривать и обещать, что я ее прерывать не буду, и позволю ей выговориться до конца, все выслушаю, сколько бы это ни длилось, и в конце ничего не буду комментировать, а просто пойду, подумаю над ее словами и помолюсь.
В конце концов она согласилась, я сел на стул и… тут началось.
Это было похоже на то, что надо мной открыли огромный ушат критики (не грязи, но критики!), и она полилась на меня неудержимым потоком.
Ох, как же мне хотелось оправдаться! Сколько же у меня было аргументов в ответ! Мне так хотелось ее остановить и все это ей… «объяснить»! Она же неправа! Она же не знает обстоятельств дела! Она же не знает, какие у меня были объективные причины так поступать! И т.д., и т.п. Поскольку я пообещал ей ее не перебивать, и все выслушать до конца, я прикладывал огромные усилия, заставляя себя молчать, но я краснел, и бледнел, и потел, и я держался за стул и стискивал зубы, и меня бросало то в жар, то в холод, а она все говорила и говорила.
В общем сложности ее монолог продолжался чуть больше часа, а затем она сделала паузу, и когда я что-то сказал в ответ, она, как будто испугавшись, что я не сдержу обещания, начала говорить еще больше и быстрее, и это продолжилось еще почти час.
Я уже думал, что эта экзекуция никогда не кончится, когда, о наконец-то! она сказала: «Ну, вот и все. А в целом ты у меня в общем-то очень даже ничего».
В ответ, я, как и пообещал, поднял на нее глаза и с огромным трудом выдавил из себя: «Я пойду об этом помолюсь».
Ее глаза просияли, и она мне мило улыбнулась: «Благословляю тебя, мой хороший».
«Какой хороший!? Ты же
