зала, ажурное здание морского порта. Кто бы ей сказал в детстве, что она будет жить в приморском городе. Сашка! Всеми силами стремившаяся в Москву, уверенная, что её судьба – мегаполис. И даже алтайский посёлок, удалённый от цивилизации, был логичнее, чем курорт. С её характером только в тайге и жить. В точности как мама говорила. Но курорт? С шумными отдыхающими? С вечным праздником на набережной? С ярким солнцем и морем, которое её никогда не привлекало? А вот поди ж ты, смотрит на город с нежностью. Потому что это их со Всеволодом Алексеевичем город. Неважно, море там, не море. Отдыхающие, которых смоет первыми осенними штормами. В октябре утихнет музыка на набережных, снимут яркие афиши неинтересных ей артистов со стены концертного зала. Праздник закончится, а они со Всеволодом Алексеевичем останутся. Наслаждаться тишиной и тёплой осенью их отношений.
– Купаться будете? – доносится до неё голос капитана.
Сашка и не заметила, что яхта остановилась. Далеко от берега, в открытом море.
– Не будем.
– Будем!
Сашка озадаченно смотрит на Всеволода Алексеевича, а тот уже деловито перебирается на корму, к которой крепится лесенка, видимо, специально для желающих искупаться.
– Когда ты ещё в открытом море поплаваешь, Саш? Самая чистая водичка, никаких людей вокруг, красота!
– Всеволод Алексеевич, я купальник не брала!
Они же не собирались на море. Просто вышли прогуляться по набережной. А потом эта девочка с шариком, ну и завертелось.
– Будешь купаться как местная. Видела, как местные девчата делают? В чём шли, в том занырнули. Освежились, дальше пошли.
– Вы про девчат, которым лет пятнадцать-шестнадцать говорите? – уточняет Сашка.
На корму за ним выбирается, конечно. Садится на дощатый пол, спускает ноги в воду. И правда тёплая. Хорошо хоть в бриджах и майке из дома вышла, не в белых брюках, как изначально собиралась. А Всеволод Алексеевич уже расстёгивает пуговки на рубашке.
– Вы что, правда будете купаться?
– Конечно! Как можно не искупаться, если есть возможность?
Да действительно… Ну а что ему? Рубашку снял, дозатор отцепил, за ремень брюк взялся. Хорошо мужикам. Его трусы-боксёры вполне сойдут за плавки. Если, конечно, не потеряются в процессе ныряния. Сашка усмехается, представив себе картинку.
– И ты будешь, – уверенно заявляет он и вдруг сталкивает её в воду.
В следующую секунду ныряет сам, подняв столп брызг. Любого другого Сашка за такие шутки убила бы. Но это же Всеволод Алексеевич. И он точно знает, что делает – вынырнул рядом с ней раньше, чем она успела отплеваться.
– Отличная же водичка! А ты бы сидела на корме, жарилась на солнце и пропустила всё удовольствие.
А сам счастливый-счастливый. Сашке очень нравится, когда у него мокрые волосы – они ложатся назад, делая лицо каким-то особенно трогательным. И глаза радостные, как всегда, когда он в воде.
– Стоило
