свободы. Пора это исправить.
Руку обожгло нестерпимой болью. Шейл закричал, чувствуя, как невидимые когти раздирают кожу и плоть на части, проникая внутрь, касаясь костей, ломая, кроша на мелкие осколки.
Вспышка боли оборвалась внезапно, вновь оставив его изможденным и в поту. Шейл рухнул на пол, с трудом вдыхая затхлый воздух подземелья и чувствуя, как по руке вниз течет что-то теплое. Он понял, что снова может двигаться, и опустил взгляд.
Метка разрослась, теперь от круга вверх по руке пошли отростки, похожие на шипастую лозу. Они сплетались в единую плеть, чтобы потом, у локтя, разойтись в разные стороны. Кроме этого, добавилось еще кое-что новое.
Теперь узор был словно вырезан в его плоти и светился темно-красным.
– Что это за дерьмо? – прошептал Шейл, коснувшись обновленной метки пальцами. Острая боль пронзила руку от кончиков пальцев до плеча, выбив из груди крик и швырнув юношу на пол.
– Тебе лучше беречь этот рисунок, – вкрадчиво посоветовала статуя. – Мой повелитель не любит, когда портят его подарки. Кроме того, тебе следует помнить, что от этой метки зависит теперь твоя жизнь.
Шейл бросил на статую взгляд, полный ненависти. Ярость клокотала внутри, требовала выхода, но разум усиленно пытался её подавить. Бессмысленно кидаться на каменное изваяние, так он ничего не добьется. Страж бессмертен, человеку его не убить. Даже с использованием всех запретных техник меча, изученных им у мастера Дейфа.
Придется терпеть.
– Вижу, ты понял. Мой повелитель приготовил для тебя маленькое поручение: тебе нужно отправиться в форт Креаль, отыскать там мальчика, который обладает даром ясновидения, и привести его в горный храм. Сделай это в течение семи дней, и останешься жив. Нет – метка убьёт тебя по истечении срока.
Лицо статуи постепенно начало растворяться, снова превращаясь в пустую маску.
– Подожди! – крикнул Шейл. – Где находится этот форт? И как мне научиться управлять меткой?
На миг изнутри камня проглянуло уже знакомое лицо стража, на котором расплылась ехидная ухмылка.
– Это ты должен узнать сам.
Шейл моргнул – и статуя вновь стала прежней. Погасли огни в чашах, не было больше незримого давления на плечи и разум. Страж ушёл.
– Чтоб тебя! – прошипел Шейл, поднимаясь. Этот разговор не дал ему ни единого ответа, скорее, наоборот, вновь поставил его в позу раба, только на сей раз его господин – бог. Знать бы еще, какой из них.
Не в силах сдержать эмоции, Шейл выхватил меч заработавшей рукой, рубанул статую наискось, от плеча до паха. Лезвие бессильно звякнуло, высекло искры, а руку пронзила боль – столь сильная, что Шейл упал без сознания.
Очнулся он от похлопываний по щекам. Открыв глаза, увидел над собой встревоженного Фаэтина.
– Жив? Хвала Семерым, я уж думал, всё. Жду тебя, а ты не идешь и не идешь. Пришлось спуститься самому, проверить.
– Это оказалась
