обнаружения тела, отсутствии ступни, подозрениях относительно Йоста. Йегер слушал, бормоча про себя. Это был неповоротливый, неопрятный здоровяк двухметрового роста с неуклюжими руками и ногами. Ему было пятьдесят, почти на десять лет больше, чем Маршу, но они сидели в одном кабинете с 1959 года и нередко работали по одному делу. Сослуживцы на Вердершермаркт за спиной в шутку называли их лисой и медведем. В том, как они, с одной стороны, пререкались, а с другой – выгораживали друг друга, было что-то от старой супружеской пары.
– Вот список пропавших. – Марш сел за стол и развернул список: фамилии, даты рождения, время исчезновения, адреса сообщивших. Йегер наклонился к списку из-за его плеча. Он курил толстые душистые сигары, которыми провонял его мундир. – Если верить доброму доктору Эйслеру, наш покойник скончался вчера где-то после шести часов вечера, так что, возможно, хватились его самое раннее часов в семь-восемь. Может быть, даже ждут, что он объявится нынче утром. Поэтому его может не оказаться в этом списке. Но нам следует рассмотреть две другие возможности, не так ли? Первая: он исчез до того, как погиб. Вторая – и мы по горькому опыту знаем, что такое возможно, – Эйслер напутал со временем наступления смерти.
– Этот малый не годится и в ветеринары, – заметил Йегер.
Марш быстро сосчитал:
– Сто две фамилии. Я бы дал нашему покойнику лет шестьдесят.
– Для верности, скажем, пятьдесят. Никто не сохранит свою лучшую форму, похлебав двенадцать часов водичку.
– Верно. Итак, исключаем из списка всех родившихся после тысяча девятьсот четырнадцатого года. Должна остаться дюжина фамилий. С опознанием совсем легко: не отсутствовала ли ступня у дедушки? – Марш сложил листок, разорвал пополам и передал одну половинку Йегеру.
– Где возле Хафеля есть участки орпо?
– В Николасзее, – начал Макс, – Ваннзее, Кладове, Гатове. В Пихельсдорфе, но это уже слишком далеко к северу.
Следующие полчаса Марш по очереди обзванивал каждый из них, включая Пихельсдорф, интересуясь, не передавали ли в участки одежду и нет ли среди местных бродяг человека, похожего на найденного в озере. Ничего. Он занялся своей частью списка. К половине двенадцатого, исчерпав все возможные фамилии, Марш встал и потянулся.
– Господин Никто.
Йегер кончил звонить десятью минутами раньше и курил, глядя в окно.
– Известный малый, правда? По сравнению с ним даже ты пользуешься чьей-то любовью. – Он вынул изо рта сигару и стал собирать прилипшие к языку крошки табака. – Я поинтересуюсь; в дежурной части, может, будут еще какие-то фамилии. Оставь это мне. Желаю хорошо провести время с Пили.
В уродливой церкви напротив штаб-квартиры крипо только что закончилась утренняя служба. Стоя на другой стороне улицы, Марш наблюдал, как священник в надетом поверх церковного облачения поношенном плаще запирает двери. В Германии власти не одобряли религию. Сколько прихожан, подумал Марш, бросили вызов шпикам гестапо и пришли на службу? Полдюжины? Священник опустил в карман тяжелый железный
