Темное небо, холодный ветер, голые деревья, статуи, которые кажутся полупрозрачными… Не хватает только вампира.
Эдуард сбился с шага.
– Вампира? – переспросил он.
– Для полноты картины, – пояснила я. – Если бы он сейчас появился из-за деревьев, все это могло бы стать отличной декорацией для какой-нибудь страшной и загадочной истории.
– Из-за этих деревьев может появиться только волк, – усмехнулся Солус. – Парк маленький и примыкает к перелеску, о котором я вам говорил пару дней назад. Но не волнуйтесь, конкретно сейчас зверь сюда не придет – его отпугнет свет, наши голоса и запах.
Что ж, это радует. Потому как волк – это последнее существо, которое мне хотелось бы тут встретить. Право, уж лучше вампир. Если верить нянюшке Матильде, с ним хотя бы можно договориться.
– У этого парка интересная форма, – заметила я, когда мы дошли до конца одной из аллей. – Мне казалось, что его дорожки должны соединяться, а они просто обрываются у деревьев.
– Да, это не очень удобно. Чтобы перейти на другую аллею придется вернуться назад, – согласился Эдуард. – Между тем, эта странная форма вполне объяснима. Если смотреть на парк из верхних спален правого крыла, можно увидеть, что он обустроен в виде огромной буквы Э. Его заложил один из моих предков для своей супруги Элеоноры. Ей не нравилось, что возле замка нет места для прогулок, а бродить по лесу она не желала. Поэтому муж разбил для нее парк.
– Наверное, ваш предок очень любил свою жену, – сказала я.
– Да, любил, – криво улыбнулся Солус. – Элеонора являлась его второй супругой, и у них была значительная разница в возрасте – барон был старше жены на двадцать три года. Он обожал ее, почти боготворил, поэтому всячески баловал и безропотно исполнял любой каприз. Благодаря Элеоноре в Ацере появился не только парк, но и несколько новых комнат и даже теплицы с диковинными цветами. Правда, теплицы до нашего времени не сохранились – после эпидемии холеры ухаживать за растениями стало некому, и новый хозяин Ацера приказал их снести.
– Вы имеете ввиду Эдуарда Солуса? – уточнила я. – Речь снова идет о той семье, что жила здесь двести лет назад?
– О, я смотрю, вы сегодня побывали на экскурсии, – снова улыбнулся мужчина. – Да, речь снова о них.
– Выходит, Элеонора была матерью Аннабель?
– Антуана и Аннабель. Старший сын являлся ребенком от первого брака.
– А что случилось с первой женой барона?
– Насколько мне известно, она умерла от воспаления легких. В то время уровень медицины оставлял желать лучшего, и люди жили гораздо меньше, чем теперь. Знаете, София, у меня все никак не доходили руки до этого парка. Он, конечно, мил и живописен, однако его давно пора реконструировать – посадить новые кусты, разбить клумбы, обновить дорожки. Вы правы, станет гораздо удобнее, если все три аллеи будут соединяться в одну. Весной непременно выпишу сюда рабочих.
– А как же буква Э? Если
