было написано, что хозяин замка отправился в библиотеку и приглашает меня к нему присоединиться.
Ела я так быстро, как только могла – не хорошо заставлять себя ждать занятого человека. Тем более такого доброго и гостеприимного.
Вообще, гостеприимство Эдуарда меня приятно удивило. Признаюсь честно: во время своего путешествия в Ацер я представляла господина Солуса холодным высокомерным типом, который привык отдавать распоряжения и смотреть на всех свысока. По крайней мере, именно так в моем представлении должен был выглядеть потомственный аристократ, проживающий в большом старинном доме. На поверку же оказалось, что аристократизм – это не финансовое положение и не генеалогическое древо, а прекрасное воспитание и безупречные манеры. Если у человека с этим проблемы, то никакой он не аристократ, даже если ему принадлежит половина государства, а предки известны со времен древних королей.
Я нахожусь в Ацере всего пару дней, однако меня не покидает ощущение, что его главной достопримечательностью являются вовсе не стены и не старинные интерьеры, а Эдуард Солус – мужчина с манерами и воспитанием лорда позапрошлого столетия. Он вежлив, деликатен, ненавязчив, предупредителен. Общаясь с ним, невольно хочется быть леди – обаятельной, нежной и, по возможности, психически уравновешенной.
Покончив с завтраком, я отнесла грязную посуду в кухню и поспешила в библиотеку.
Сегодня здесь действительно было теплее и уютнее, чем вчера. Жарко горел камин, мягко светили две переносные напольные лампы. Наличие последних очень порадовало – в ноябре светает поздно, а значит, мне не придется, как прошлым утром, раскладывать чертежи в полумраке.
Эдуард Солус ждал меня в кресле у стола. Когда же я появилась на пороге, он встал и вежливо кивнул.
– Доброе утро, София.
– Доброе, – улыбнулась я.
– Как вам спалось?
– Замечательно. Спасибо за одеяло, сегодня мне было тепло.
Он улыбнулся в ответ.
– Я нашел книгу, о которой говорил вчера. Надеюсь, она будет вам полезной.
Эдуард подошел ближе и протянул мне старый блокнот в мягкой матерчатой обложке. В таких книжечках несколько веков назад образованные люди вели личные дневники. Ее состояние было прекрасным – очевидно, книгу бережно хранили на протяжении всех этих лет.
На первой странице блокнота аккуратными округлыми буквами было написано «Сказки нянюшки Матильды. Записаны с ее слов баронессой Аннабель Солус». Я перевернула несколько листов. Тонкие и желтые, они оказались сплошь покрыты убористыми кривоватыми строчками. Чернила на них поблекли, однако текст был хорошо виден и вполне читабелен.
– Какой интересный почерк, – заметила я. – Создается впечатление, что эти сказки записывал ребенок.
– Так есть, – ответил Эдуард. – Аннабель работала над ними, когда ей было двенадцать лет.
– В самом деле? – удивилась я. – Надо же! Обычно дети легкомысленно
