чем когда-либо прежде[47]. Официальная пропаганда режима, рассчитанная на внутреннюю и внешнюю аудиторию, была отчаянной попыткой сохранить видимость, отрицая возможность голода в социалистической системе. Последующие расчеты показали, что изменение политики потенциально могло бы спасти до 26 млн человеческих жизней[48].
Отчаявшиеся граждане писали письма Мао Цзэдуну и главе государства Чжоу Эньлаю, полагая, что они не знают о голоде. Одно из таких писем гласило: «Уважаемые председатель Мао, Чжоу Эньлай и руководители центрального правительства, поздравляю вас с праздником Весны! В 1958 г. наша родина повсеместно совершила Большой скачок… но в восточной части Хэнани, в районах Юйчэн и Сяи, в течение последних шести месяцев жизнь людей была не очень хорошей… Дети голодают, взрослые бедствуют. Они истощены до кожи и костей. Причина – ложные данные о производительности труда. Пожалуйста, прислушайтесь к нашему крику о помощи!»[49]
Партийные чиновники, изучающие ситуацию на местах, столкнулись с ужасными сценами. В уезде Гуаншань они обнаружили выживших, сидящих на корточках среди обломков своих домов и беззвучно плачущих на лютом холоде. По всему Китаю дома были снесены, чтобы обеспечить топливо для доменных печей и удобрения. В Гуаншане четверть населения, составлявшего 500 000 человек, погибла и была похоронена в братских могилах[50]. Нехватка продовольствия усугублялась тем, что от голода умирали миллионы и миллионы животных.
Мао Цзэдун и его товарищи по партии знали о проблемах, но долгое время пытались их оправдать или отрицать. Официальная линия партии заключалась в том, что, как и на войне, эти жертвы были необходимым и неизбежным шагом на пути к славному созданию коммунистического общества в ближайшем будущем. Три года жертв были не слишком высокой ценой за 1000 лет жизни в коммунистическом раю. В июле 1959 г. Мао Цзэдун провозгласил: «Ситуация в целом прекрасная. Есть много проблем, но нас ждет светлое будущее!»[51]
Он прекрасно понимал, что для того, чтобы это светлое будущее наступило, возможно, придется погибнуть миллионам, заявив советским лидерам во время своего визита в Москву в 1957 г.: «Мы готовы пожертвовать 300 миллионами китайцев ради победы мировой революции»[52]. В ноябре 1958 г., «разговаривая со своим окружением о трудоемких проектах, таких как гидротехнические сооружения и производство “стали”… Мао сказал: “Работая так, со всеми этими проектами, половине Китая, возможно, придется умереть. Если не половина, то, возможно, одна треть или одна десятая – 50 млн – умрут»[53].
Линь Бяо, которого Мао Цзэдун назначил своим преемником за предположительно непоколебимую преданность, придумал популярный лозунг: «Плавание по морю зависит от рулевого. Совершение революции зависит от мысли Мао Цзэдуна». В своем личном дневнике он признался, что считает «Большой скачок» «основанным на фантазиях и полной неразберихе»[54]. В конце концов,
Dikötter, Mao’s Great Famine, 133.
Wemheuer, Der große Hunger, 193.
Цит. по: ibid., 181.
Dikötter, Mao’s Great Famine, 117.
Ibid., 92.
Цит. по: Chang and Halliday, Mao, 535.
Цит. по: ibid., 535.
Цит. по: Dikötter, Mao’s Great Famine, 100.
