style="font-size:15px;"> «Слышно, как по миру время идёт», – написал какой-то новоиспечённый поэт.
«Мы решили посетить музей и вынести из него всё самое ценное», – писали активисты культурной революции.
«Убрать воровские слова – наша обязанность перед… потомками (?!)», – писали противники уголовного жаргона.
Шла борьба и с такими «паразитами речи»: период времени, прейскурант цен, внутренний интерьер, главный лейтмотив, адрес местожительства. Шла форменная война со словами кайф, блат, шанс, проблема, момент, ситуация, реакция. Осуждались даже «головной убор» и «осадки».
Борцом номер два за чистоту родного языка был писатель Константин Паустовский. В его рассуждениях о том, как люди говорят и пишут, гремели громы, сверкали молнии. Писатель остро переживал за наш язык. Но ему же принадлежат спокойные объяснения.
Как звучит русская речь
А ведь это интересно: как русская речь звучит в ушах тех, кто её не понимает?
Один американец нашёл в ней смесь (только без грассирования, а с раскатистым «р») немецкого, испанского и французского языков.
Австралиец высказался так: «Это язык настоящих мачо».
Англичанин: «Русская речь – это нечто среднее между рыком моржа и мелодией Брамса».
Ф. Энгельс, известный своей неприязнью к русским, тем не менее признавал: «Как красив русский язык! Все преимущества немецкого без его ужасной грубости».
Такие разные отзывы имеют своё объяснение, которое сформулировал К. Паустовский: «Среди великолепных качеств нашего языка есть одно совершенно удивительное и малозаметное. Оно состоит в том, что по своему звучанию он настолько многообразен, что заключает в себе звучание почти всех языков мира».
«Дивишься драгоценности нашего языка: что ни звук, то и подарок; всё зернисто, крупно, как сам жемчуг», – писал Н. Гоголь.
И то правда. Чего стоят уменьшительно-ласкательные формы. Помимо слова «милый» есть ещё и «миленький». «Рядом» – «рядышком». А как волшебно изменяются существительные: голова – головка – головушка; волос – волосок – волосочек. Воля – вольность – волюшка… Утро – утречко, вечер – вечерок, день – денёк… Неслучайно считается, что для поэзии русский язык – самый подходящий. А что хорошо для поэзии, то хорошо и для прозы.
Всякий нерусский, кто читает книги на русском языке, вместе с его мелодикой проникается ещё и особым духом. «Есть мнение», что русский – вообще не национальность, а уникальное состояние души и ума. Русским может стать кто угодно. И это передаётся по большей части через язык. Хотя, с другой стороны, и духовно нерусским может стать любой русский, в ком нет русского духа.
«Болезнь эту, вот уже полтора столетия заразившую Россию, всё расширяющуюся и укореняющуюся… приличнее всего… назвать европейничаньем…» – писал Фёдор Достоевский. О, сколько сейчас развелось европейничающих! А «штатских»!
Но, признаем, есть в нашем языке и минусы. Почти все иностранцы отмечают обилие
