сделает ее нервной и капризной?
– И знаете, чем больше я об этом думаю, тем больше в моей голове звучит ответ, как будто пришедший сам собой откуда-то из пространства: это не Бог и не Дьявол, потому что есть только Сила, та, что движет мир, а вот как ты станешь использовать эту силу, если сумеешь к ней прикоснуться – это уже вопрос нравственной чистоты твоей души. Смотря чего в этой девочке больше, добра или зла, она ведь может спасать жизни, а может отнимать их.
– А тогда мне на ум приходит новый, еще более глубокий вопрос: что определяет нашу личность? Почему, отчего одни люди хотят помогать, созидать и любить, а другие – калечить, уничтожать и причинять страдания? И не говорите мне, что это зависит от детства, наследственности или условий жизни, всё это – чушь собачья, я видел людей, прошедших через ад и живущих ради того, чтобы в этот ад не попали другие, обретших смысл жизни в помощи другим, в любви… и видел так же благополучных отпрысков любящих родителей, которые стреляли по птицам и избивали малышей, а став взрослыми, насиловали и грабили.
– Мне даже жутковато подумать, что может натворить человек, обладающий такой силой. И в то же время я аж задыхаюсь от восторга, представив, как сильно одна такая девочка может изменить мир к лучшему, если захочет…
– Знаете ту притчу про двух волков? Ну как дед рассказывал внуку, что в каждом есть 2 волка – добро и зло, и они постоянно дерутся, а мальчик спрашивает: «А какой волк побеждает?», а дед ему: «Тот, которого ты кормишь».
– Ну, вот и вся моя история, – Николай смущенно улыбнулся и обвел взглядом гостей Клуба, даже Мадам достался робкий быстрый взгляд. Все молчали, на лицах читалась задумчивость.
Несколько мгновений царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием фиолетового пламени, а потом Мадам негромко произнесла:
– Я благодарю вас за вашу историю и вашу откровенность. Эта история принята.
Я не понял, что это значит, как, думаю, и все остальные, но вопросы задавать здесь было не принято, об этом нам сказали с самого начала, и мы согласились на эти условия, так что все молчали, додумывая сами всё то непонятное, что оставил после себя этот вечер.
И тут в повисшей тишине снова произошло нечто удивительное. Мадам опустила голову, закрыла глаза, близнецы по бокам от нее поступили также, за остальных громил не поручусь – было темно, да и вертеть головой и пялиться по сторонам мне как-то не хотелось. Гости неловко заёрзали в креслах, мы с Женей успели переглянуться… и тут это случилось снова – энергетическая волна, накрывшая нас, сметающая, раздавливающая. Только на этот раз кое-что всё же было по-другому: она не принесла мне никаких обрывков знания, вроде того, что Женя подумывает изменить жене с какой-то Инессой, на этот раз волна как будто уносила что–то с собой, точнее описать не могу. Я стиснул зубы, чтобы не застонать, чувствуя, как вибрируют и ноют от напряжения нервы, а потом всё так же резко закончилось… только вот я не мог вспомнить, что я такого
