Стал расспрашивать некоторых людей из «Яркого Созвездия». Главная в совете директоров – Тантанова, без нее не принимаются никакие действия. Это она что-то замутила… Так вот, покопавшись, я кое-что разузнал. Пошли слухи, что что-то там случилось с Тантановой, что-то произошло. Не то она ударилась в религию, не то она заболела, не то она попала в аварию и чудом избежала смерти, это я не выяснил. Говорят, решение о выплате компенсации приняли до того как стало известно о изменении закона, просто так совпало, что из редакции «Яркого Созвездия» мне позвонили в тот же вечер как выступал президент с предложением поправки. Все говорит о том, что это совпадение.
– Подозрительное совпадение. Я не спешу радоваться, Толь.
– Я лично разговаривал с Тантановой по телефону. Я не знаю, что с ней произошло, но голос у нее был так плох, будто она похоронила всю свою семью. У нее случилось какое-то горе, о котором она не говорит, но это изменило ее характер. Она уверяла, что выплатит всю требуемую сумму, она даже клялась! Только нужно отозвать иск.
– Если так, то… – Веерская откинулась на гамаке и расслабилась. – Лучше не придумаешь! Значит она хочет выплатить нам всю сумму без судебных решений?
– Точно! Она готова откупиться полюбовно!
– Здорово! Ты молодец, Толь, что договорился с ней! Я уж думала, что это мегера непробиваема как бетонная стена!
– Единственный нюанс – отозвать иск мы можем только когда ты вернешься в Москву. Нужны твои подписи.
– Ну и плевать, – сказала Веерская. – Вернусь и все подпишу.
– Отлично! Ты говоришь, что вернешься через две-три недели? Эх, было бы не плохо пораньше, боюсь, Тантанова может передумать.
– Раньше не могу. Через семнадцать-двадцать дней. Я считаю по календарю. Представляешь, Толь, еще семнадцать-двадцать дней совершенного счастья!
– Жаль, меня нет. Я тоже хочу совершенного счастья.
Веерская покосилась на дремлющего в соседнем гамаке Абеландо, тот за все время разговора только раз пошевелился, лениво мазнуть себя кремом по лодыжкам.
– Да, – ответила актриса в трубку. – Тебе бы тут понравилось, Толя.
– Не сомневаюсь.
Они поболтали еще немного.
Потом Абеландо спросил, кто это звонил, на что Веерская ответила, что это ее адвокат по поводу одного дельца. Она ответила правду. Абеландо зевнул, хорошенько потянулся, разминая мышцы рук, и, лукаво улыбнувшись, позвал Веерскую в бунгало. Он сделает ей кое-что, что он называет «попугай клювом достает семечки из апельсина». В роли клюва попугая кубинец имел в виду свой нос, а в качестве апельсина… Веерская засмеялась, допила волшебный коктейль и спрыгнула с гамака.
Еще семнадцать-двадцать дней кайфа! А в Москве ее ждет денежный мешок от Аллы Тантановой!
Пенза
Две недели Петр Шмюльц не находил себе покоя, не мог думать ни о чем кроме выпуска программы с его участием. Те суточные смены, что он проводил
