взглядом и произносит:
– Сhe triste…
– Что не так? – хмурюсь я, так как его взгляд радости не отражает. – Лучше не балетки, а каблук, да?
– Надя, это платье тебе совсем не идёт, – заявляет он таким тоном, каким обычно доктора сообщают печальные новости.
Поджимаю недовольно губы, вздёргиваю подбородок и защищаюсь:
– Это чистый кашемир. И бренд известный. И…
– Да будь оно хоть из бриллиантов! – усмехается он. – Платье не сидит на тебе. И цвет не твой.
Провожу дрогнувшими ладошками по мягкому очень приятному материалу красивого оттенка мокрого асфальта и тихо говорю:
– Оно мне нравится.
Парень пожимает плечами и отвечает:
– Я и не прошу его выбрасывать. Оставь для уборки по дому, например. Или надевай, когда мусор будешь выносить.
– Нахал! – рявкаю я и на глаза набегают слёзы. Так, мне явно нужна игрушка-антистресс. Надо бы купить такую, а то с этим наглым товарищем явно буду много психовать.
– А чего сразу ругаться и в слёзы? – интересуется он мягким и без насмешки тоном. – Надя, у нас дело. Оставь слёзы, они тебе не помогут. По крайней мере, сейчас. Применишь их в другой ситуации.
Он поднимается и кладёт руку мне на плечо. Чуть сжимает и потом поднимает моё лицо за подбородок, смотрит внимательно и произносит:
– Покажи мне свой гардероб. Найдём тебе классный образ из твоих шмоток. Хорошо?
Тяжело вздыхаю и киваю.
– Ладно, идём. Посмотришь на мою одежду. Только думаю, ты всё забракуешь.
– Детка, не может быть всё так плохо, – смеётся он.
– Всё хреново, – изрекает Майкл, осматривая мой гардероб.
Мне становится обидно.
– Это хорошие вещи. Дорогие, качественные. Все материалы натуральные. Шёлк, хлопок, лён, шерсть, кашемир и…
– И тэ дэ, и тэ пэ, – обрывает он меня. – Это одежда для тётеньки, которая попрощалась с молодостью и решила посвятить себя духовной жизни. Да и то, сейчас женщины за пятьдесят выглядят так, что юнцы на них стойку делают. А ты не похожа на монашку. Или у тебя ранний климакс?
– Что? – вспыхиваю стыдом, обидой и вообще мне ужасно некомфортно, что парень, практически незнакомец шарится среди моей одежды и комментирует её, будто это полный шлак. – Не смей оскорблять меня. У меня нет никакого климакса.
– Надя, я не оскорбляю тебя, но ты для Горячева не станешь crush, если продолжишь одеваться как неудачница.
Он снимает с «плечиков» одно из моих платьев, демонстративно берёт его двумя пальцами и трясёт им передо мной, мол, что это такое?
А платье из натурального льна, оно длиной до пят – очень удобное летом, и мне всё равно, что цвет у него серо-бежевый.
Обнимаю себя за плечи и поджимаю губы.
– Я не неудачница, – шепчу на его слова. – И платье это хорошее…
– Угу. Хорошее для чего? Отбить всё желание
