висят расписания, имена и фотки преподавателей и гордости учебного заведения – лучшие студенты и студентки. У всех отличников, спортсменов и хрен знает кого ещё как под копирку счастливые и полные важности лица.
На миг останавливаюсь и всматриваюсь в одну фотографию, что выделяется из всех как сорняк среди роз.
На снимке та девчонка, которую я отбил от универских стерв.
«Огнева Надежда Дмитриевна», – читаю её имя.
Она здесь единственная среди остальных отличившихся, кто не выглядит счастливой, она без улыбки до коренных и взгляд у неё предельно серьёзный. Точно, настоящий «синий чулок».
Фыркаю и продолжаю путь. Поднимаюсь на нужный этаж и без стука вхожу в учебную часть.
– Мне назначено, – без приветствия и других почестей, заявляю секретарю.
Секретарша проректора отрывает усталый взгляд от компьютера и на моё хамство сильно кривит губы.
– Стоять, – требует она резко, когда я уже у двери проректора и добавляет: – Сначала доложу. Имя?
– Майкл Неро, – отвечаю с усмешкой и прячу руки в карманы джинс.
Она поднимает трубку и произносит:
– Геннадий Петрович, Неро прибыл.
Кивает, затем со стуком кладёт трубку и возвращает взгляд к компьютеру, бросает мне небрежно:
– Входите, Неро.
Толкаю дверь плечом, закрываю ногой и смотрю на проректора.
– Вызывали? – интересуюсь нарочито небрежным тоном.
Седеющий мужчина стоит спиной ко мне, руки сложены на груди. Он смотрит в окно и долго молчит, нервирует меня. Знает, что меня просто вымораживает подобное отношение. Но я стоически терплю и жду, когда «начальство» соизволит говорить.
Геннадий Петрович Зубовец медленно оборачивается, окидывает меня изучающим взглядом и кивает на кресло возле своего стола.
Прохожу и сажусь, закидываю ногу на ногу.
Проректор сначала запирает двери кабинета на ключ, потом возвращается и опускается в своё кожаное кресло, берёт со стола сложенный вдвое лист бумаги и протягивает его мне со словами:
– Ознакомься.
Разворачиваю и бегло читаю.
Потом поднимаю на мужчину злой взгляд и буквально рычу:
– Какого хрена?
– Не выражайся! – тут же одёргивает меня проректор. – Ты сам виноват. Я предупреждал, что твои бесконечные прогулы, постоянные стычки с преподавателями и студентами до добра не доведут. Нет желания учиться – на выход.
Сжимаю в кулаке грёбаное уведомление об отчислении.
Стиснув зубы, я смотрю на проректора и вижу лишь его равнодушие.
Грёбаный хер прекрасно знает, почему я веду себя как говнюк, почему я забил на учёбу. Он обещал, что закроет на всё глаза. Обещал, что отчислит меня на пятом курсе, но не сейчас! Слишком рано!
Вскакиваю так резко, что кресло опрокидывается. Швыряю скомканное уведомление в рожу проректора, тот тоже вскакивает и
