должны валяться джинсы, а в них должны быть сигареты. Ему очень хотелось курить, а вставать не хотелось. Он шарил, и под руку ничего не попадалось, а потом попалось холодное, мокрое и мохнатое.
– Фу!.. – сказал он мокрому и мохнатому. – Фу, на место!..
Горячий и влажный язык немедленно облизал ему физиономию, пес радостно задышал прямо в лицо, и Шумаков быстрым коротким движением погладил лобастую башку, а потом оттолкнул.
Ему не хотелось, чтобы Катя видела, как он гладит. Он боялся показаться сентиментальным.
Погладив, он подтянулся и вернул себя на диван.
Она деликатно зевнула и спросила:
– Что ты там копался?
– Сигареты искал.
– Нашел?
Он помотал головой, уверенной рукой взял ее за шею и притянул к себе. Она прилегла и задышала, как давеча пес Гриша. Вот только облизывать его не стала, а, наоборот, вывернулась из-под руки и спросила:
– Принести тебе сигареты?
– Да ладно.
– Да не ладно! Ты же хотел!
– Ну, хотел, но это же не значит, что ты должна за ними бегать!
– Почему? – Она выпростала ноги из-под одеяла, выражая немедленную готовность бежать куда угодно. Для него. Просто потому, что ему чего-то захотелось.
Сигарет, к примеру.
Он поймал ее за руку, уложил обратно в душистое и сухое тепло их общей постели и прижал покрепче.
Она некоторое время будто еще порывалась мчаться исполнять любое его желание, а потом притихла.
На елке вздрогнул и тоненько прозвенел колокольчик.
– Ангел пролетел, – сказала она.
Он лежал и думал: «Неужели мне так повезло? И неужели все это на самом деле так просто?»
Она лежала и думала: «Как мне повезло. Господи, спасибо тебе, кажется, вправду повезло!»
Пес лежал и думал: «Вот повезло-то. А еще и ужинать будем!»
Ангел летал и думал: «А мне-то как повезло! Работа была несложной».
Персональный ангел
Странные вещи случаются с нами иногда в жизни. А мы даже не замечаем, что происходит. Так, например, мы вдруг обнаруживаем, что были глухи на одно ухо, ну, скажем, в течение получаса.
День, обещавший так много, заканчивался плохо.
Катерина положила трубку, раскалившуюся от гневных выкриков клиента, которому не понравилась статья, появившаяся с утра в «Коммерсанте». Изменить все равно уже ничего было нельзя, и Катерина едва удержалась от того, чтобы не надерзить строптивому клиенту. Виноват на самом деле был его собственный зам, не желавший учиться общению с прессой, а вовсе не агентство по связям с общественностью, которое это интервью организовало.
Двадцать минут она уговаривала, убеждала, сыпала комплиментами и клялась в вечной любви. Ничего не помогало. Клиент продолжал бушевать, и к концу разговора Катерина чувствовала себя тряпкой, которой вытерли пол, а потом засунули ее в угол, не забыв напоследок попинать ногами.
– Ох-хо-хо, –
