Разве сейчас не валяется она в номере дешевого мотеля, позволяя пролезть в себя чужому мужчине, а не мужу? Ей бы хорошо кайф поймать, потому что это – последнее, что она почувствует.
Не будет тебе «счастливого нового года», сука.
Весь в черном, тень, невидимый. Шлюха наконец открыла дверь. Ее облило светом из комнаты. Она послала воздушный поцелуй такому же обманщику внутри и улыбалась всю дорогу до своей машины.
Нажала кнопку открытия – снова закрытой машины, села за руль.
Глаза ее в зеркале заднего вида вдруг стали огромными на миг, на этот последний миг, когда пуля входила ей в мозг.
И вторая для надежности. А теперь – традиционный снимок.
Всего через секунду – небрежной походкой сквозь легкий хоровод снежинок к машине, оставленной за три квартала.
И звенящая ясная светлая мысль.
Всем счастливого Рождества, всем спокойной ночи.
В феврале Эдриен опять открыла стихотворение. Оно ее всегда расстраивало, но от этого перехватило дыхание, и она потрясенно опустилась в кресло.
Старуху рыжую бесстыдно
Снимаешь, заработать чтоб.
Смотри, не то, как будет видно,
Ее с собой утащишь в гроб.
Как всегда, она об этом сообщила, как всегда, сняла копию. Но на этот раз обратилась к полиции в Трэвеллерз-Крик.
Потом написала бабушке с дедушкой. Хотя это потребовало большой работы, она их убедила наконец поставить систему охраны.
Семь лет уже, подумала она, расхаживая по квартире и желая, чтобы вернулась наконец Тиша. Что ж за человек это пишет такие мерзкие стихи ежегодно семь лет подряд?
Такой же мерзкий, как эти стишки, подумала она. Кто-то, кто следит за ее блогом, за ее социальной жизнью.
– И трусливый, – буркнула она себе под нос.
Надо будет это запомнить. Какой-то трус, который хочет, чтобы она ходила расстроенная и озабоченная. И хотя она понимала, что не должна доставлять этому типу (кто бы он ни был) такого удовольствия, избавиться от тревоги она не могла.
Подойдя к окну, она выглянула, стала смотреть на проезжающие машины, на спешащих по тротуарам людей.
– А ну выходи, – сказала она вполголоса. – Вылезай, покажись, разберемся лицом к лицу.
На улице стала падать снежная крупа, начало темнеть.
И Эдриен знала, что ничего не может сделать, – только ждать.
Глава 7
Эдриен не ждала приглашения на свадьбу Райлана и искренне пожалела, что в этот момент не могла поехать из-за работы.
Ей вспомнился тот ветреный вечер больше года назад, когда она столкнулась с Райланом и Лорили, празднующими свою помолвку. Вспомнилась та милая записка, что ей прислала Лорили, и нарисованные от руки тюльпаны.
Вместо того, чтобы просто подписать открытку с сожалением, она села и, как требовала бабушкина традиция, написала письмо:
Дорогая Лорили!
Понимаю, что вы заняты подготовкой к свадьбе, но я хотела тебе написать,
