Галя мне должно быть стыдно? Ведь я единственный в этой округе, кого ты не обласкала.
– Так не правильно, Степа, ты лучше назови тех, кого обласкала.
Ему нечего было сказать. Любовники то мои были не местными. Местные были давно, да и знал о них только узкий круг озабоченных. И мне было очень неприятно, что Степа пришел сюда движимый сплетнями, надеясь на мою доступность. А с чего это я должна распахнуть ему объятия? Мне это было не понятно.
– Короче, Степ, сейчас чуток рассветет, и вали под бок к своей Зине. Она же честная, и тебе скорей всего девственницей досталась. Береги ее, не ходи по плохим тетям.
Я отвернулась к стенке и мгновенно заснула.
Утро для меня началось с общения со Степой. С одной стороны мне его было жалко, а с другой стороны, кто виноват то? Да и я прекрасно понимала, что у Степы какой то эмоциональный сбой, то ли ситуация какая то в жизни произошла, то ли осознал что-то. Ну торкнуло мужика, и прибежал ко мне за поддержкой. Больше, наверное, не к кому, так бывает. А у меня сил не было ни поддерживать, ни просто по голове гладить.
На трезвую голову ему было проще это объяснить, потому что он все равно осознавал ситуацию. Конечно, утро у нас прошло в соплях и жалобах, но Степан уже не пытался меня прижать в углу и схватить за выпуклости. Он смотрел на меня из-под бровей своими серыми глазами и вздыхал, а я мечтала его поскорее выпроводить. Как-то не очень я себя чувствовала. Мне казалось, что живот раздулся, и стал тяжелым.
К обеду он выкатился, а я можно сказать, впервые со времени отъезда Сашки осталась наедине с дочуркой и трезвая. Честно говоря, на меня накатил страх. Я, дотащив свой живот до дивана, прилегла и почувствовала свою вселенскую беспомощность. Вот лежу тут сейчас, не очень мне хорошо, а я даже не знаю, что со мной происходит, и за руку подержать некого, просто для ощущения человеческого тепла.
Хорошо хоть Ольга маленькая сидела рядом на диване и перебирала свои игрушки, в то бы я провалилась в страдания. А так я просто лежала на боку и думала о том, сколько же мне еще терпеть эту тяжесть. Ведь беременность Ольгой я и не заметила совсем, да и не была Ольга в моем пузе такой активной. Да, попинывалась иногда, но чтобы так активно и резко, такого не помню.
Мне очень не нравилось мое состояние. Хорошо хоть дел никаких не было и не надо было суетиться, я просто лежала придавленная животом к кровати и ждала, когда мои ощущения изменятся. Ведь нельзя жить, ощущая такой дискомфорт и давление, это невыносимо. Хотя я догадывалась, что меня давит не беременность, а эмоциональное состояние.
За две с лишним недели проживания с Санькой я привыкла и к вниманию, и к постоянному его присутствию, и к теплу и заботе. Можно, конечно думать, что он просто использовал меня, но и я его использовала, как умела, поэтому все было со взаимным удовольствием. И оставшись в одиночестве, моя голова заполнилась тем, что было вокруг и переживаниями о будущем.
А что было моим будущим? Сами знаете ответ. Конечно Витек. И я, как ни странно, не переживала о том, что будет, когда он придет.
