у себя. Ох и славные были деньки. – Старквезер кровожадно ухмыльнулся, и Тесс на ум пришел Синяя Борода и комната, в которой он хранил головы убитых жен. Девушке вдруг стало очень холодно.
– Мортмейну ведь не на что было рассчитывать? – тихо произнесла она. – Его прошение никогда бы не удовлетворили.
– Разумеется! – рыкнул Старквезер. – Что за глупости: жена не знала, чем занимается ее муж?! Где это видано? Ко всему прочему он даже не был их родным сыном. Наверное, они считали его чем-то, вроде домашней зверушки. Не удивлюсь, если отец намеревался брать у него запасные части для своих экспериментов. Ему бы поблагодарить нас за спасение, а он, видите ли, в суд пошел…
Старик замолчал и остановился перед массивной дверью в конце коридора. Прислонившись к ней плечом, он криво ухмыльнулся и посмотрел на остальных из-под нависших бровей:
– Случалось бывать в Хрустальном дворце?[21] Поверьте, тут гораздо интереснее!
Старквезер толкнул дверь, и коридор залил яркий свет. Похоже, в своей сокровищнице старик на колдовской огонь не скупился.
В комнате, куда ни глянь, стояли застекленные шкафы, и над каждым горел светильник. Тесс заметила, как напрягся Уилл, а Джем сильно – до боли – стиснул ее руку.
– Не смотри… – сказал он, но Тесс уже шагнула вперед.
Трофеи. Золотой медальон с дагерротипом смеющегося ребенка – и засохшими брызгами крови. Стоявший позади Тесс Старквезер начал разглагольствовать о том, как тяжело извлекать серебряные пули из только что убитых оборотней и отправлять их на переплавку. В одном шкафу стояла целая чаша таких пуль, тоже в кровавых разводах. Глаза Тесс скользнули вдоль длинных рядов вампирских клыков и остановились на тонкой, как паутина, ткани, зажатой под стеклом. Присмотревшись, она поняла, что это крылья фей. В огромном сосуде со специальным раствором плавал, широко распахнув глаза, мертвый гоблин, очень похожий на того, что они с Джессаминой встретили в Гайд-парке.
А вот и останки чародеев. Высохшие руки с длинными когтями, как у миссис Блэк. Ободранный череп, на котором почти не осталось плоти, на вид почти не отличимый от человеческого, только вместо зубов – острые клыки. Склянки с загустевшей кровью. И Старквезер, разглагольствующий о том, сколько в былые времена можно было выручить на рынке Нижнего мира за части тела мертвого чародея. В особенности за его метку.
Тесс бросило в жар; глаза горели. Она отвернулась от шкафов, тщетно пытаясь унять дрожь в руках. Джем и Уилл смотрели на Старквезера с одинаковым ужасом, а старик тем временем с гордостью демонстрировал им очередной трофей – закрепленную на доске голову. Серая кожа обтянула кости, а из черепа торчали закручивающиеся рога.
– Этого я убил на дороге в Лидс. Пришлось повозиться! – со сдержанной гордостью проворчал он.
В следующую секунду Тесс почувствовала, что голос Старквезера уплывает куда-то вдаль – вместе с полом у нее из-под ног. Со всех сторон навалилась темнота; руки Джема подхватили ее, удержав
Хрустальный дворец – огромный выставочный зал в Гайд-парке, построенный к Всемирной выставке 1851 года.
