style="font-size:15px;"> Георгий думал, что она ищет пути примирения, а она всерьез решила развестись: «Съехать тебе надо, пока я дома, вещи помогу собрать».
Георгий психовал:
– Поспешное решение, Клавдия, я-то найду себе, а вот ты будешь локти кусать.
– Поспешили, когда решили расписаться, – ответила Клава.
Наконец, собрав все подарки, купленные Клавдией за совместный год жизни, Георгий съехал. Она упала на кровать и зарыдала. До этой минуты стойко держалась, а как только он вышел из квартиры, так сразу истерика началась. Весь вечер проплакала, потому что надежды рухнули, все ее мечты, связанные с Георгием, – все разрушилось в одночасье.
Через неделю Георгий встретил ее в магазине недалеко от дома, сразу было заметно, что ждал. Напыщенность куда-то исчезла, взгляд заискивающий:
– Клава, давай помогу, – он хотел взять сумку из рук.
– Сама донесу, не тяжелая, – она пошла, не останавливаясь.
– Клава, погоди, остановись на минуту, давай поговорим! – крикнул вслед.
– Бегу, бегу, бегу, – шептала она, ускоряя шаг и все больше удаляясь от Георгия. Так до самого подъезда и повторяла: «Бегу, бегу, бегу». Так и убежала в этот раз от мужа, который через несколько дней стал бывшим. Когда, наконец, поймешь, что тебя не любят, то как-то решительнее становишься.
Это была первая поездка после отпуска. В Москве она думала, куда ей поехать. Удивительное дело: в этот раз почти не торопилась. Она старалась не торопиться. В сумке лежали гостинцы дочери и внуку, и сама сумка в этот раз была не тяжелой. Остановилась у киоска с мороженым, купила любимое эскимо и села на скамейку. Вокруг суетился народ, все куда-то спешили, и только Клава чувствовала свободу, зная, что в запасе еще полно времени. Она не помнила, когда последний раз сидела на скамейке с мороженым.
Совсем не хотелось бежать за дефицитом, в этот раз отпустила саму себя просто погулять. И в вагоне стала ходить чуть медленнее, а на больших перегонах смотрела в окно, любуясь золотистыми березами.
– Хозяюшка, чайку можно? – просили пассажиры.
– Бегу, бегу, – отвечала она и тут же поправляла саму себя, – иду, иду, – и замедляла шаг. Когда меньше суеты, думается лучше.
На перроне знакомый таксист Юра выкрикивал:
– Кому до автовокзала?
– Юра, тут муж с женой такси спрашивали, подвези.
– Спасибо, Клава! Снова выручила. Когда же я тебя-то подвезу?
– А вот сегодня и подвези. После планерки. Сможешь?
– Смогу! Лишь бы муж не ревновал…
– А мужа нет, – ответила она.
– Это хорошо… Ой, прости ты меня, может, это и плохо, только я почему-то обрадовался. Приеду сегодня, точно приеду.
Клавдия кивнула. И вроде мыслей никаких не было, и планов никаких не строила, а почему-то подумалось: «Пусть подвезет добрый человек, разве это плохо. Это хорошо, когда кто-то хочет добро тебе сделать».
Главбух
Полутемный
